...надо делать революцию. Революция всё спишет (Ауренга)
Название: Высшая любовь (Higher Love)
Автор: Amanda Warrington
Ссылка на оригинал: www.awarrington.livejournal.com/20652.html
Переводчик: lisunya
Бета: небечено! Тапки принимаются
Разрешение на перевод: получено
Фэндом: STXI
Пара: Кирк/Спок
Рейтинг: NC-17
Количество слов: в англ. версии ~14,000
Жанр: First Time, humor, romance
Саммари: день Св. Валентина экипаж «Энтерпрайз» празднует в увольнительной на Ригли. В этот день Джим собирался оторваться в баре с Маккоем – а почему-то оказался в музее со Споком…
Отказ от прав: уговорили – отказываюсь.
читать дальше– …А потом я просто трахну ее без лишних сантиментов.
– Валяй, Джим, но на второй раунд после этого можешь не рассчитывать, – тонко подметил Маккой, опрокидывая в рот уже третий стакан виски.
Кирк с притворным презрением закатил глаза.
– Не воспринимай мои слова буквально, Боунс. А то когда ты начинаешь доставать меня своей логикой – становишься похож на Спока.
Маккой отставил стакан и хмуро глянул на Кирка.
Иногда завести друга было до неприличия легко, что, впрочем, не делало для Джима процесс менее сладким.
– Черт, нечего тут обижаться.
– Доктор, капитан, – знакомый голос вошедшего в докторский кабинет Спока заставил Маккоя подскочить. Старпом остановился возле стула, на котором сидел капитан.
– Черт побери, Спок, какого ты вечно так подкрадываешься к нам, а? Словно какая-то проклятая кошка.
– Я не являюсь представителем кошкоподобных гуманоидов, доктор. Просто не все, – добавил он, многозначительно глядя на Маккоя, – ходят плоскостопной поступью неандертальца.
– Да как ты, зеленокровный…
– Боунс! – с усмешкой прервал друга Джим. – Ты же знаешь, он не это имел в виду, – и он вслед за Маккоем обернулся к Споку.
Впрочем, пристальное разглядывание старпома результатов не дало: выражение лица Спока было как всегда совершенно бесстрастным, а взгляд непроницаемым. И у Джима мелькнула мысль, что он вполне мог иметь в виду именно то, что сказал. Но прежде чем Боунс успел разразиться очередной гневной тирадой, Кирк встал.
– Хотя знаешь, Спок, судя по твоим ушам ты и вправду мог бы вести свою родословную от кошек, – заметил он, проводя кончиками пальцев по упомянутому уху от края до самого кончика.
Чтобы мгновение спустя обнаружить, что его запястье держат мертвой хваткой, почти перекрывая кровоток к его бедной конечности. Это тут же напомнило Кирку насколько Спок невероятно силен, хотя Джим в подобных напоминаниях нуждался вряд ли. Он невольно задался вопросом: было ли это игрой его воображения или его первый офицер и вправду на секунду подался навстречу короткой ласке? Джим успел заметить, что ухо у вулканца на ощупь как шелковистый бархат, чем был весьма заинтригован.
– Вам не следует трогать меня подобным образом. – Хотя выражение лица старпома, казалось, совсем не изменилось, Кирку явно давали понять, что на него сердиты. И как только Споку это удается?
– Хорошо, я сожалею. – Кирк ждал, что после этих слов его всё-таки отпустят, но Спок с этим явно не торопился. – А теперь отпусти меня, вот прямо сейчас, – добавил он, пытаясь добавить в голос капитанских интонаций.
Спок выполнил его просьбу, и Кирк принялся разминать пальцы, второй рукой потирая место будущего синяка. Сравнение с кошачьими показалось Джиму интересным, и чем больше он над этим задумывался, тем больше убеждался, что Споку действительно присуща врожденная грациозность кошки. Капитан не смог припомнить не единого раза, чтоб его первый помощник хотя бы споткнулся – нетушки, Спок каким-то макаром умудрялся всегда «приземляться на лапы».
– Напоминайте мне почаще, чтоб я не вздумал вас бесить, – буркнул Споку Маккой, держа руку Кирка и водя над ним трикодером на предмет переломов.
И прежде чем Спок завел свою привычную песню о том, что вулканцы не испытывают эмоций, тем более таких, как бешенство, Джим решил сменить тему:
– Мы как раз обсуждали чем займемся завтра на Ригли. А у тебя какие планы?
– Полагаю, капитан, что интеллектуальному досугу вы предпочтете времяпрепровождение в клубах и борделях, – прокомментировал Спок. При этом тон вулканца оставался прежним, но Джиму в нем явно слышалось осуждение, а его раздражало, когда Спок начинал демонстрировать ему свое превосходство.
– На самом деле я слышал, что там есть парочка довольно приличных музеев, и как раз собирался их посетить, – решил приврать Кирк, не обращая внимания на недоверчивый взгляд своего друга. Именно в такие моменты Джиму хотелось, чтоб в системах жизнеобеспечения нежно любимого им корабля завелась бы парочка насекомых, и одно из них залетело бы сейчас Боунсу прямо в бестолково раззявленный рот.
– Действительно, капитан? – брови Спока исчезли за линией челки. – Признаюсь, что я несколько… удивлен.
– Почему? Думаешь, я в увольнительной только сексом и способен заниматься? – тот факт, что как раз такие планы они с Боунсом и строили до прихода Спока, Джим решил проигнорировать. – Чтоб ты знал, я за всю свою жизнь только с девятью людьми и спал.
– Ага, – вмешивался Маккой. – Джим считает, что вся жизнь – это приблизительно сорок восемь часов.
Кирк впился в доктора хмурым взглядом.
– Знаешь что, Боунс? Оскар Уайльд был прав, когда говорил, что истинные друзья удар наносят не в спину, а в лицо.
– Просто говорю, что вижу, – не преминул подколоть друга Маккой, натянув при этом на морду свою самую серьезную мину. И потянулся налить себе еще. Как по мнению Кирка, приятель выглядел сейчас излишне самодовольным.
– Признаю, капитан, – заметил Спок, не обращая внимания на разыгрываемую перед ним пантомиму, – я действительно полагал, что вашей основной целью на ближайшие дни был поиск партнеров для сексуальных контактов. – Он на секунду опустил глаза и добавил: – Я приношу извинения за свое ошибочное предположение.
Кирк очень старался не чувствовать себя виноватым за эту маленькую ложь, но Спок ему искренне нравился, и сейчас Джим чувствовал себя подлецом.
– Что касается моих планов, – продолжил Спок, – я тоже намерен посетить ряд музеев. Возможно, вы позволите мне сопровождать вас?
Кирк услышал, как Маккой поперхнулся виски.
– Конечно, почему бы и нет? – Джим улыбнулся, изо всех сил стараясь скрыть тревогу. Краем глаза он заметил, как на лице Боунса расплывается широкая лыба, и мысленно его проклял. Иногда он действительно ненавидел своего друга.
+++
Кирк довольно быстро понял, что назвать Музей Подводной Флоры Федерации просто экологической нишей было бы в некоторой степени преуменьшением. Но МПФФ, если сокращенно, всё же был не той нишей, которую хотел бы занять Джим на время своей увольнительной, столь долгожданной да еще и припавшей на День святого Валентина.
Окон в здании не было и в помине, к тому же специально поддерживалось довольно тусклое верхнее освещение, чтобы многочисленные аквариумы с растениями, освещаемые поярче, сразу бросались в глаза. Джим даже умудрился несколько раз чуть не потерять своего старпома: одетый в жакет с тугим воротником-стойкой, асимметричную черную тунику и свободные штаны, Спок легко терялся в царившем тут полумраке, стоило Джиму только на минутку отвернуться. С другой стороны сам он надел бледно-серую рубашку на пуговицах и с короткими рукавами да джинсы (которые, Кирк точно знал, отлично подчеркивали его задницу), так что Споку с его вулканским зрением, намного превосходящим человеческое, отыскать Джима в помещении особого труда не составляло.
После пятидесятой экспозиции водных листьев Джим определил свое состояние как близкое к кататоническому и с трудом подавил зевок – Спок как раз объяснял ему «интересные» (его слова, не Кирка) особенности размножения Hemianthus Capellus.
– Вы не получаете удовольствия от экспозиции, капитан? – спросил Спок, склонив голову набок.
Черт, мысленно ругнулся Джим. Спок, должно быть, заметил, как он постоянно тяжко вздыхает, умудряясь делать это одним только носом, да еще и глаза у него слезятся.
– Честно говоря, подрезание ногтей, как по мне, и то забава получше. – Кирк заметил, что от его комментария Спок тут же поджал губы. – Послушай, я не ботаник, – добавил он быстро. – Большая часть этой дряни, – и махнул вокруг руками, уточняя какой именно, – мне с нее никакого толку.
Вулканец, казалось, принял ответ.
– Вы бы предпочли сменить занятие?
– Если не возражаешь.
Не успел Джим закончить фразу, как о себе громким урчанием дал знать его желудок – что, конечно, не прошло мимо длинных вулканских ушей.
– Не желаете ли найти подходящее место, чтобы поесть?
– Кафе? – перевел на нормальный язык Кирк, про себя задаваясь вопрос на кой Спок так часто использует больше слов, чем нужно; вот и сейчас как минимум без четырех слов можно было бы и обойтись.
– Действительно. По пути сюда мы прошли ряд таких заведений.
Они выбрали местечко неподалеку от главной улицы с летней площадкой, где можно было перекусить на свежем воздухе. Отчасти на их выбор повлиял тот факт, что поблизости не наблюдалось других членов команды «Энтерпрайз», хотя на площадке и сидело немало представителей Федерации. Отказавшись от столика в тени Кирк предпочел усесться на солнце, наслаждаясь каждым его лучом, но только-только он начала знакомиться с меню, как мимо прогулочным шагом прошел Маккой, одной рукой обнимая высокую длинноволосую девицу в цветастом платье, которая определенно не была членом команды «Энтерпрайз». А еще она была не из тех, кого Кирк обычно называл «тонкими штучками».
– Джим, Спок, – Маккой приветственно помахал рукою. – Счастливого Дня святого Валентина. – И вместе со спутницей направился к их столику. Одет доктор был в свой любимый «увольнительный» прикид: футболку, джинсы и ковбойские сапоги. Наряд отлично подчеркивал фигуру. Сейчас по нему и нельзя было сказать, что он тратит на свой внешний вид гораздо меньше времени, чем можно было бы.
Когда они подошли поближе, Кирк разглядел, что грудь в глубоком декольте «подружки» его приятеля покрыта густой растительностью.
– Это Соломон, – представил незнакомца Маккой, и если у Кирка и оставались какие-то сомнения по поводу того, что его друг решил снять себе на сегодня трансвестита, то теперь они окончательно отпали. Он украдкой бросил быстрый взгляд на Спока, чтоб увидеть его реакцию, и был разочарован привычным бесстрастным выражением лица старшего помощника.
– Привет, Соломон, приятно познакомиться, – улыбнулся Джим, стараясь не слишком пялиться на парня (скорей всего центурионца), чтобы Маккой не решил, будто Джиму неловко в их компании. Кирк знал, что приятель иногда спит и с парнями, но трансвестит – это было что-то новенькое. При ближайшем рассмотрении у Соломона оказались волнистые черные волосы до талии и зеленые глаза, кожа у парня была бледно-голубая, что яркий цвет глаз только подчеркивало.
– Не возражаете, если мы присоединимся? – поинтересовался Маккой, а сам уже подтягивал Соломону стул.
– Полагаю, вы уже это сделали, – заметил Спок.
Маккой реплику проигнорировал и преспокойно уселся рядом.
– Ну и как у вас утро прошло? – злорадно ухмыльнулся добрый доктор.
– Отлично, – ответил Кирк, – Так где вы друг друга подцепили?
– В клубе «Локо Барана». – И, наклонившись, Маккой зашептал Джиму на ухо: – И для протокола: Соломон предпочитает, чтоб к нему обращались в мужском роде. Кстати, знаешь… он язычком такое выделывает, как электрический угорь, Джим.
Кирк постарался не вздрогнуть, прекрасно понимая, что чуткие уши вулканца расслышали этот комментарий достаточно четко.
– Вы – товарищи Леонарда по команде? – поинтересовался Соломон гулким голосом.
Кирк усмехнулся.
– Технически, мы оба – его начальники, но у него есть дурная привычка большую часть времени благополучно забывать об этом.
– Совершенно верно. Должен же кто-то указывать вам двоим на место, – тут же встрял Маккой. И повернулся к Соломону: – Джим порою может жутко раздражать.
– Это мое проклятие, Боунс, – просиял капитан. – Гении толпу вообще часто раздражают.
– Можешь повторить это еще раз, – усмехнулся в ответ Маккой.
– Почему капитан должен повторять собственные слова, доктор? – вмешался Спок. – У вас повреждение слуха?
Ответ Маккоя перебил механический голос, который попросил компанию внести заказы на пульт их столика.
– В таком случае вы, должно быть, капитан Кирк? – спросил Соломон, как только они все сделали заказ. – Я много наслышан о вас.
Кирк никогда не знал как реагировать на подобные замечания. Новость об его несколько стремительном карьерном взлете, когда он одним махом из курсанта превратился в капитана, похоже облетела все стороны света. Он слышал немало «теорий» по поводу того, почему ему позволили сохранить «Энтерпрайз» после того, как они доковыляли до Земли после победы над «Нарадой» – и большинство из них приписывало ему невиданное сексуальное мастерство, которое он, ясное дело, использовал для получения жизненных благ. Так что от подобных разговоров он предпочитал уклоняться.
– Ага, это я, – улыбнулся Джим. – И надеюсь, что вы слышали обо мне только хорошее.
– Я склонен судить по конкретным результатам, а не по досужим сплетням, а вы заработали себе весьма солидный послужной список с тех пор, как приняли командование, капитан.
Кирк решил, что у Соломона стальные яйца, и про себя порадовался, что Спок его сейчас не слышал, Джим понятия не имел как бы объяснял ему эту идиому.
– Пожалуйста, зови меня Джимом, и спасибо. Просто у меня подобралась отличная команда, они все отличные спецы вроде присутствующих здесь Леонарда и Спока, и мы делаем одно дело.
Ну да, его слова банальны до нельзя, Джим сам это знает, но еще он точно знает, что действительно верит в то, что говорит. Да, он иногда придумывает блестящие стратегии и да, как говорят в покере «фишка дальше не пошла»: окончательное решение принимает именно он – но таких результатов они достигают совместными усилиями, в них всегда немалая заслуга всей его корабельной команды. Вот почему Кирк был так рад, когда Звездный Флот позволил ему сохранить команду в изначальном составе. Хотя Джим вынужден признаться, что иногда Боунс и Спок сводят его с ума.
– Так ты местный? – приветливо спросил Кирк.
– Нет, простой путешественник. Я возглавляю команду космологов, прикомандированных к Центурионскому Космическому Фонду.
– В высшей степени заслуживающая уважения организация, – прокомментировал Спок.
Кирк уже давно научился не судить о книге по ее обложке, и тем не менее ему пришлось приложить усилия, чтобы скрыть удивление. Однако, краем глаза наблюдая за Маккоем, Джим понял, что от друга свою реакцию ему скрыть не удалось – слишком уж самодовольным выглядел доктор.
– Так и есть, у нас работают одни из лучших ученых в Федерации, – подтвердил Соломон. – Мы предпочитаем нетривиальный стиль работы. Я слышал, это хорошее место, чтобы, как говорят у вас, людей, дать себе волю.
Кирк усмехнулся.
– Как мне и говорили. Уверен, вы найдете Леонарда очень интересным. – И, наклонившись к Соломону, добавил: – В древние времена некоторые люди верили, что существует ящик, в котором скрыты чудовищные вещи. Они оказались правы, вот только с названиями напутали – называли это «ящиком Пандоры», а имелись в виду «трусы Маккоя».
Соломон затопал ногами (центурионцы так выражали веселье) с таким энтузиазмом, что, как заметил Кирк, даже у Спока уголки губ дернулись вверх в подобии улыбки.
– Ха-ха, очень смешно, – прокомментировал смех Джима Маккой. И повернулся к Соломону: – Даже не верится, что Джим – мой лучший друг, а? Он научил меня, что дружить – всё равно что мочиться на себя: сам процесс видят все, а тепло от струи чувствуешь только ты.
Соломон затопал еще сильнее, а Кирк хлопнул Маккоя по плечу.
– Посмотри правде в глаза, Боунс, – усмехнулся Джим. – У тебя нет выбора.
– Вы использовали грубую метафору, – добавил Спок, – но меньшего я от вас и не ожидал.
Тут появился робот-официант с их заказом, и возможных возражений так и не последовало.
Когда Спок и Соломон увязли в обсуждениях пространственных аномалий и трансразмерных сфер, Кирк перегнулся через ручку кресла к Маккою:
– Так э…? – он слегка махнул головой в сторону центурионца в цветастом платье.
– Не волнуйся, Джим, – усмехался Маккой. – Это только на первых порах кажется извращением.
Кирк рассмеялся, и припомнив некоторые из своих причудливых сексуальных первых опытов, даже почувствовал как его разбирают сантименты.
– Итак, как же Спок развлекал тебя этим утром? – с невинным видом поинтересовался Маккой.
– Ну, мы немного промахнулись с выбором места. – И, заметив как расширились глаза Маккоя, добавил: – Ну, не совсем «немного», к сожалению. Это был Музей Подводной Флоры Федерации.
Маккой рассмеялся.
– Вот это прикол! И как долго ты продержался?
– Недолго. Это было примерно так же интересно, как на приеме у дантиста, с той лишь разницей, что в этом случае у тебя не встает, когда помощница дантиста сует тебе в рот свои затянутые в латекс пальчики.
– Ну что ж, тебе некого винить, кроме самого себя. А мог бы провести этот день со мной.
Кирк усмехнулся.
– И наблюдать как ты заигрываешь с трансвеститом? Не хотел ломать тебе кайф.
– Не суди о том, чего сам не пробовал, малыш. И к тому же кто б говорил. Я еще не забыл, насколько удивленная морда у тебя была, когда ты в тот раз вытащил руку из-под юбки того транса на Рисе.
Это было одной бурной ночкой, припомнил Кирк. Карэн считалась бы красоткой по любым меркам женской красоты, вот только у нее оказался член, и черт, она знала, что с ним делать.
– Латекс, а? – добавил Маккой. – Не знал, что это один из твоих кинков.
Кирк собирался ответить, когда понял, что Соломон и Спок уже свернули беседу, и теперь его первый помощник смотрит на него, приподняв бровь.
– Так держать, Боунс, – под пристальным взглядом Спока Кирк почувствовал смущение. – Знаешь что, я дам тебе мегафон, и ты сможешь объявить об этом всем, кто не расслышал в первый раз.
Соломон начал топать ногами. По крайней мере хоть кто-то нашел это забавным, подумал Кирк, застенчиво улыбаясь.
– А с чего это ты, – спросил Маккой, обращаясь к Споку, – выглядишь как кошка, объевшаяся сметаны?
– Я не кошка, – и даже Кирк в ответе Спока расслышал прорывающееся раздражение, да и тон был резче, чем обычно. – В моей родословной нет ни одной кошки. И я б не стал есть продукты животного происхождения…
– Это идиома, Спок, – тяжко вздохнув, Кирк посчитал необходимым вмешаться, поскольку на этот раз Маккой, похоже, умудрился добраться вулканцу до печенок. – Это означает, что ты выглядишь довольным собой.
Спок опустился обратно на стул.
– Мы с Соломоном договорились обменяться деталями исследования, которое каждый из нас провел по темпоральной механике, основываясь на гипотезе, что потенциально вредное воздействие обратных импульсов тахионов может привести к нормальному пространственно-временному континууму.
– Уверен, тебя это доведет до экстаза, – заявил Маккой, наклоняясь вперед, чтобы оплатить заказ своей чиповой кредиткой, – но меня это мало заботит.
– Доктор, – голос Спока зазвучал в тенорном диапазоне, что, по мнению Кирка, немного отличалось от его обычно взвешенного тона. – Уверяю вас, что я…
– Слишком много информации, Спок, – вмешивался Маккой, подняв руку.
Соломон снова начал топать ногами.
– Из всех людей, что я встречал, ты один из самых забавных, Леонард. Знакомство с тобой обещает быть очень веселым.
Маккой ухмыльнулся и встал.
– Сейчас не самый подходящий момент. И если вы двое ищете музей понеобычнее, попробуйте «Кладезь удовольствий». – С этими словами он протянул руку Соломону, и тот ее радостно принял. Они побрели вниз по улице и скоро скрылись в толпе.
Заплатив за еду, Спок поднялся.
– Я заметил знак для туристов, указывающий направление к Музею Естествознания, если вас это заинтересует.
Это не было одним из первостепенных пунктов его списка «что бы я хотел сделать во время своей увольнительной на Ригли», но Кирк тут же нацепил на лицо свою солнечную улыбку.
– Вперед.
+++
По пути им встретилось немало симпатичных девчонок и парней, и Кирк старался не думать о том, чем бы он сейчас занимался, если б не воспринял слова Спока о своем времяпрепровождении как вызов. Вероятнее всего, именно тем, что его первый офицер и предположил «в меру капитанской распущенности»: засаживал бы свой одинокий член в первого желающего. При одной только мысли о подобной возможности одна конкретная часть его тела тут же с интересом встрепенулась. Предполагается, что День святого Валентина – это типа праздник влюбленных, а Кирк не раз слышал от тех, кто на себе прочувствовал разницу, что секс без любви – пустышка. Но продолжал считать, практикуя потихоньку «пустой» секс, что это всё равно одно из лучших ощущений.
Возможно, он мог бы сбежать от Спока попозже, и наверстать упущенное время. Но где-то на задворках сознания промелькнула мысль, что несмотря ни на что, он сейчас по-настоящему наслаждается компанией Спока. Вулканец был сексуальным, и его потрясающая сила заводила Кирка до одури. Жаль только, что тот казался таким несгибаемым и никогда не выказывал никаких признаков интереса к своему капитану.
Музей, который они искали, находился меньше чем в пяти минутах от кафе. В отличие от пещероподобного каменного музея, в котором они были утром, этот оказался громадным и стеклянным. Скелеты давно вымерших животных с бесчисленных планет Федерации начинались прям от главного входа – с огромного атриума. Отсюда различные коридоры разводили посетителей по отдельным экспозициям различных планет, и, выбрав одну наугад, Кирк затащил Спока в секцию Ригли.
К его облегчению тут было не так скучно как в МПФФ (ему и не снилось, что он может даже думать такое), на самом деле многие экспонаты он нашел довольно интересными, особенно в качестве наглядных иллюстраций к лекциям по ксенобиологии, прослушанных им когда-то в академии. Галопом по европам они несколько часов носились по залам, но апогея его интерес достиг, когда они оказались в секции Вулкана. Сам Кирк планету посещал лишь раз, если, конечно, это можно назвать посещением – в тот роковой день девятнадцать месяцев назад, когда Вулкана не стало. И теперь Джим задался вопросом, а что Спок делает со своими воспоминаниями о месте, которое больше не существует.
Давая Споку немного личного пространства, Кирк решил побродить сам по себе, рассматривая голограммы, изображающие красивую пустынную планету. Вдоль одной из стен был размещен эволюционный график Вулкана с 3D-голограммой от самого зарождения жизни на планете. Взгляд Джима зацепился за одно из изображений посредине: на нем изображались животные породы кошачьих – постепенно эволюционирующие в вулканцев. К своему старшему помощнику Кирк обернулся, широко улыбаясь: такого он ему точно спускать не намерен.
– Эта выставка – просто гипотеза, капитан, – заявил Спок, когда Кирк притащил его посмотреть на голограмму. – Нет никаких оснований в поддержку этой теории.
– Да ладно тебе, Спок. На кой бы они делали что-то типа этого? – Кирк легонько толкнул вулканца плечом.
– Не знаю. Кураторы этого музея не предоставили никаких свидетельств, подтверждающих что данный временной график основан на фактах.
И то верно, в то время как среди других экспозиций были представлены голограммы обнаруженных на планетах скелетов – что легко демонстрировало эволюционные изменения – экспозиции Вулкана их явно недоставало.
Черт, подумал Кирк. А ведь это могло бы дать ему неиссякаемый источник для подтруниваний над первым офицером.
Выйдя из здания, Кирк первым делом подставил солнцу лицо и глубоко вдохнул. Пока ему не довелось по нескольку месяцев обходиться без живого солнечного света и свежего воздуха, он даже не представлял, насколько ему может не хватать настолько обыденного удовольствия. Хотя по меркам Звездного Флота его корабль был огромен, но выросший среди природы на фермы в Айове, где небо уходит в бесконечность, Джим иногда чувствовал на борту приступы клаустрофобии.
– Не возражаешь, если мы прогуляемся перед тем, как идти исследовать упомянутый Боунсом «Кладезь Удовольствий»?
– Это было бы приемлемым.
По пути к кафе они как раз проходили мимо парка и теперь по молчаливому согласию свернули туда. По размеру тот напоминал Голден Гейт Парк, хороший знакомый Кирку со времен его учебы в академии. Они побродили по тропинкам, часто останавливаясь, чтобы Спок смог наклониться и рассмотреть местные растения, а Джим в это время рассматривал парочки, тут и там развалившиеся в траве или бредущие по тропинкам, взявшись за руки. Когда его офицер по науке затерялся в очередном подлеске, Кирк уселся на ближайшую скамейку. Он чувствовал себя немного виноватым, что утром вытащил Спока из того музея, ведь скорее всего старпому там нравилось.
И хоть изначально он совсем не так планировал провести свой День святого Валентина, Джим наслаждался компанией и был рад, что не таскается сейчас за кем-то, вроде Боунса. Ну, то есть Лео с Соломоном хоть и вряд ли начнут встречаться всерьез, но они подходили друг другу, Кирк надеялся, что его друг весело проведет время.
Джим расстегнул рубашку и распахнул ее на груди, подставив грудь солнцу, которое уже давно вошло в зенит, он наслаждался ощущением тепла, проникающим сквозь кожу. Сейчас ему было хорошо и в ближайшее время он не собирался ни о чем волноваться. Скотти отвечал за корабль и в случае чрезвычайной ситуации тут же свяжется с ним, так что он мог на некоторое время забыть о служебных обязанностях и просто позволить себе расслабиться.
Джим вынырнул из своих мыслей, краем взгляда заметив маленького черненького вполне себе земного кота, который навострив уши пристально следил за кустами, где исчез Спок. Через пару секунд старпом выбрался из кустов и, заметив что его капитан сидит на скамейке, подошел и сел рядом.
Кирк с улыбкой принялся выбирать листочки из обычно такой безупречной прически Спока.
– Нашел там что-нибудь интересное? – спросил Джим, пальцами зачесывая чудные черные пряди на место. Волосы были гораздо мягче, чем он ожидал, почти как шелк. И ему стоило немалых усилий сопротивляться соблазну задержаться пальцами в этих прядках подольше.
Спок вскинул бровь.
– В действительности нет, капитан. Под лиственными кустарниками я обнаружил несколько побегов, которые… – Вулканец запнулся на полуслове, когда кот, о котором Кирк уже успел благополучно забыть, неожиданно запрыгнул Споку на колени и потерся головой о его руку.
– Думаю, он хочет чтоб ты почесал ему за ушком, – в ответ Спок так на него глянул, что Джим не смог сдержать смеха. – И, кажется, он совсем не прочь, чтоб ты забрал его с собой.
Спок принялся почесывать кота за ухом и тот практически сразу разлегся у него на коленях.
– «Он» на самом деле «она», капитан, – сообщил Джиму Спок с несколько ошеломленным выражением на лице.
– С чего ты взял, ты ж под хвост не заглядывал? – поинтересовался Кирк.
– Я определил ее пол через тактильное восприятие. Она вынашивает троих котят.
Кирк подался вперед, чтобы почесать кошку под подбородком, но быстро отдернул руку, получив предупреждающее шипение, что недвусмысленно подсказало ему, что стоит отказаться от своих планов.
– Наверно, ты особенный, Спок, – с усмешкой заметил он.
– Капитан, вы позволите? – спросил Спок. Одной рукой он взял руку Джима, а вторую осторожно положил на голову кошке. Вулканская ладонь неожиданно оказалась сухой и горячей. Джим позволил старпому поднести свою руку к кошачьему носику и обнюхать. На этот раз никаких вербальных предупреждений не последовало.
– Пока мы не при исполнении, может, перестанешь называть меня капитаном и будешь звать просто Джимом?
Спок смерил его пристальным взглядом, а потом согласно кивнул.
– Джим. Полагаю, теперь она позволит тебе себя погладить.
Кирк улыбнулся и протянул руку, чтобы пощекотать кошку под подбородком, и на этот раз она приподняла голову и слегка склонила ее вбок, давая Джиму лучший доступ. Такая реакция заставила его улыбнуться.
– В детстве у меня была кошка, – поделился Кирк. Кошка склонила голову в другой бок и он тоже переместил руку. – Она спала на моей кровати каждую ночь, причем обычно свернувшись клубочком у меня на груди. – Джим улыбнулся воспоминаниям. А затем поинтересовался: – А у тебя было домашнее животное или это считалось нелогичным?
– У меня был ручной сехлат. – И заметив недоуменный взгляд Кирка, пояснил: – Насколько я знаю, по описаниям людей они похожи на медведей.
Кирк рассмеялся, и кошка на коленях Спока удивлено вскинулась, но затем снова улеглась на место.
– Так у тебя в качестве домашнего питомца был плюшевый мишка?
– Вряд ли. Определенно не в том смысле, который подразумеваешь ты. У Ай-Чая были большие клыки и, проголодавшись, он становился довольно агрессивным.
Кирк усмехнулся.
– Я так пронимаю, ты довольно быстро приучился кормить его вовремя.
Лицо Спока смягчилось. Изменение было почти незаметным, но что-то такое в уголках рта и глаз Кирку разглядеть всё же удалось.
– Да, приучился. И взамен он стал более чем приемлемым компаньоном.
Кирк наблюдал, как на лицо Спока вновь возвращается безучастная маска, догадываясь, что тот вспоминал домашнее животное, которое было у него в детстве. Тем временем Спок продолжал машинально поглаживать и ласкать кошку, которая в ответ громко мурчала. Вид этой парочки заставил Джима улыбнуться.
Солнце Ригли спускалось с небосклона, и на их скамейку начинали падать длинные тени от соседних деревьев.
– Так мы пойдем проверять то местечко, что упомянул Боунс? – поинтересовался Джим, ловя себя на мысли, что ему жутко не хочется лишаться компании Спока. Сближение, которого они достигли сегодня, благоприятно отразится на динамике их рабочих отношений, сказал он себе.
Пока Кирк застегивал рубашку, кошка словно зная, что они собрались уходить – а, может, и вправду зная – спрыгнула с коленей Спока. Когда тот встал, она потерлась о его ноги и отошла.
– Милая. – Это замечание заставило Спока в очередной раз приподнять бровь, на что Джим только улыбнулся. – Надеюсь, она не собирается увязаться за нами.
– Маловероятно. Она обустроила себе жилище неподалеку от кустов, которые я осматривал. Там есть дерево с довольно большим дуплом, которое обеспечивает ей и ее потомству защиту от хищников и непогоды.
– Умная девочка, – заметил Кирк, наклоняясь, чтобы напоследок пощекотать кошку за ушком.
– Действительно.
+++
Дорогу к «Кладезю удовольствий», как и к другим музеям, подсказывали указатели, так что долго им искать не пришлось. И когда Кирк смог рассмотреть величественное здание получше, то понял почему Маккой его так рекомендовал.
В первом же зале оказалась экспозиция Кама Сутры. И входящие в нее голограммы демонстрировали людей, осуществляющих половые акты не только в 64 позах, изображенных в оригинальном тексте, но и еще много других, включая гомосексуальные отношения и с участием более гибких существ из разных уголков Федерации. Кирк с трудом оторвал взгляд от изображения, на котором землянин ногами обнимал талию поддерживающего его вулканца – пока тот его трахал. Первой реакцией Джима было удивление, что вулканец вообще согласился позировать для такой голограммы. А второй – возбуждение, когда в голову полезли мысли, крутящиеся вокруг Спока. Голого Спока. От подобных мыслей по спине пробежала дрожь.
Джим был настолько поглощен представленной фантазией, что ему понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что Спок уже стоит рядом. Смутившись от пристального взгляда старпома он ляпнул первое, что на ум пришло:
– А эта поза вообще возможна?
Мда, это как раз тот случай, когда б он хотел затолкать слова обратно себе в глотку.
Следующие несколько секунд прошли в молчании, и всё это время Кирк не смел глянуть Споку в лицо.
– На самом деле вулканцу поднять среднестатистического взрослого человека также легко, как тебе ребенка. Конечно, смена позы маловероятна без помощи опоры, такой как стена, например.
– Ну, это имеет смысл, – и Кирк первым последовал в следующую комнату, или скорее длинный, широкий зал, заполненные статуями, большими и маленькими, отлитые из металла, высеченные из различных минералов, встречающиеся в Федерации – все изображающие эротические позы: в одиночку, вдвоем, втроем и целые оргии. Кирк решил, что у художников, создавших эти экспонаты, было очень живое воображение.
Он невольно замер перед красной каменой статуей, которая в натуральную величину изображала двух мужчин, очевидно, вулканцев. Оба держали большие прямоугольные щиты, к их талиям были прикреплены пояса с вложенными в ножны мечами, один на голову ниже второго – и оба протягивают руки к лицу друг друга в мелдинге, чтобы слить свои разумы в единое целое. В сексуальном смысле в позе не было ничего поразительного, зато восхищала любовь, кристально ясно написанная на их лицах, обращенных друг к другу.
– Эта скульптура бесценна, – тихо сказал стаявший рядом Спок. – Она восходит к еще дореформенной эпохе, это воины С’Кэндерай. Работа неизвестного творца «Т’хи’ла». Название имеет много значений, но приблизительно можно перевести как «родственная душа» в общем смысле этого выражения.
– Так что, это относится к временам, когда вулканцы считали в порядке вещей демонстрировать свои эмоции? – Кирку казалось невероятным, что можно представить Спока таким открытым.
– Действительно. Большинство вулканцев сочло бы такую скульптуру неприятной, и это, без сомнения, является главной причиной почему она именно здесь.
– А что насчет тебя? – не удержался от вопроса Кирк, его любопытство явно было задето. У Спока, в конце концов, мать была человеком, да и работает он с людьми. – Ты считаешь это неприятным?
Казалось, Спок смотрит на скульптуру во все глаза, переводя взгляд с одного лица на другое. Неуверенный, что дождется ответа, Кирк уже собирался переходить в соседний зал, но уже через пару шагов его остановил тихий голос:
– Нет, Джим. Не считаю.
В следующей комнате находились двух- и трехмерные картины и изображения половых актов между различными биологическими видами, причем некоторые из них Кирку были незнакомы. Он чувствовал, что прямо сейчас его «внутреннему компьютеру» необходима перезагрузка, и поэтому предпочел не уделять изучению картин столько же внимания, что и скульптурам.
Спок последовал за ним в соседнюю комнату, вдоль стены которой протянулся застекленный шкаф, в котором лежало больше фаллоимитаторов, чем Кирк когда-либо видел в одном месте. По всей видимости, здесь были страпоны для представителей каждой расы Федерации с учетом их анатомии, и Джим был просто поражен разнообразием цветов и форм. Часть его боялась неизбежного вопроса Спока.
– Для чего служат эти объекты?
Джим почувствовал, как вспыхнуло лицо, и попытался не дергаться слишком явно.
– Ну… э-э-э… в основном, когда кто-то один, без партнера, но хочет секса, то он может воспользоваться одним из них.
– Действительно? Таким образом, это предназначено для представительниц женского пола? – Спок с интересом рассматривал экспозицию.
– Ну, не обязательно, – и Джим тут же пожалел, что не удержал язык за зубами, когда вулканец перевел на него взгляд своих темно-карих глаз, наполненных любопытством.
– Не обязательно? – эхом отозвался Спок. – Пожалуйста, поясни.
Под пристальным взглядом Кирк поежился.
– Ну, парни их тоже используют.
– Мужчины? Могу ли я спросить зачем?
Кирк уставился на Спока. Они повидали достаточно экспонатов, так что Джим был уверен, что его старпом понял технику гомосексуального секса, и теперь Кирку казалось, что вопрос с подвохом.
– Я не уверен, что уловил твой вопрос, – сказал он наконец.
– Тело любой гуманоидной женщины предназначено для проникновения и имеет множество нервных узлов в области влагалища, воздействие на которые доставляет удовольствие. – Тон, который использовал Спок, Джим назвал бы «лекторским». Такой, по слухам, первый офицер использовал при обучении персонала. – Тем не менее, – продолжил Спок, – это не относится к мужчинам. В случае с женщиной от проникновения можно получить удовольствие, но с мужчинами дело обстоит иначе, так как для проникновения используется отверстие, предназначенное для выделений. Поэтому я не понимаю, зачем бы мужчина добровольно вставил в себя такое устройство.
Кирк попытался ответить в том же тоне.
– Не знаю за другие виды, но у человеческих мужчин есть одна железа, и когда вставляешь такую штуку – ну или живой орган – в задницу, это… э-э-э… приятно. – Рассказывать об этом своему чопорному и правильному первому офицеру было не так трудно, как он предполагал.
– Ты судишь по собственному опыту? – спросил Спок с вполне безучастным, по мнению Кирка, выражением лица.
Джим почувствовал, что снова краснеет.
– Это очень личный вопрос, Спок, – в его голосе послышалось обвинение.
– Простите меня, капитан, – Спок опустил глаза в пол, принявшись изучать декоративную плитку. – Я не собирался совать нос в чужие дела.
Кирк кашлянул, из-за своей чересчур бурной реакции он теперь себя чувствовал просто хреново.
– Я знаю, что ты не собирался. И мы договорились, что ты зовешь меня Джимом. Да, я иногда использую такую штуку.
Спок ничего не ответил, вместо этого он подошел к кричаще ярко украшенному постаменту с сенсорным экраном на верхушке. Когда Кирк подошел и стал рядом, вулканец нажал на экран и тот ожил. Появился список представленных биологических видов, из которого Спок выбрал «Человека». Мгновение спустя из небольшого отсека прямо над экраном вертикально поднялось факсимиле эрегированного пениса, под которым вспыхнула надпись «потрогайте меня».
Кирк с трудом сглотнул, большими глазами глядя, как Спок протянул руку и осторожно коснулся его кончика. Стоило только ему прикоснуться, как фаллоимитатор завибрировал, заставив Спока быстро отдернуть руку. Кирк с недоверием смотрел, как Спок, видимо набравшись-таки смелости, снова протягивает руку, чтобы на этот раз уверенно обхватить ствол. От этой картины Джиму аж поплохело, он мысленно проклял себя за то, что надел такие обтягивающие джинсы, которые вряд ли скроют столь красноречивый признак его возбуждения.
– Очаровательно, – пробормотал Спок, скользя рукою вверх по стволу. Кирк пристально наблюдал, как вулканец сживает головку, а затем медленно поглаживает ее большим пальцем. – Кажется, это сделано из материала, по структуре идентичного с настоящей кожей. По-твоему, этот член анатомически правильный?
– Ну, понятное дело, существуют некоторые изменения в форме, размере и цвете, – пояснил Кирк, замечая, что экспонат до жути похож на его собственный член. – Но этот довольно точно отображает общую суть.
Из-за своего любопытства Кирк в прошлом частенько влипал в неприятности, когда пытался удовлетворить его вопреки здравому смыслу. Наверно, именно этим объяснялось почему он подошел к экспозиции и, активировав сенсорный экран, нажал на кнопку с надписью «Вулканец». Через пару секунд на смену человеческому члену выскользнул другой фаллос, и Кирк, конечно, попытался этого не делать – но всё равно уставился на него во все глаза. Перед ним гордо стоял член, немного длиннее и уже, чем его собственный, зеленоватого цвета, с двумя крайними плотями под выпуклой головкой. Когда он глянул на Спока, то был поражен, увидев, что вулканец позеленел.
Кирк не зря считался гением, мгновение спустя он отстранился от постамента и принялся изучать переднюю панель. Там, встроенный в замысловатую красочную модельку, находился небольшой объектив, и Кирк был уверен практически на все сто, что за ним находится сканер. Это объяснило бы почему первое факсимиле настолько напоминало его собственный член.
Джим просто не смог скрыть усмешку.
– Это ты! – он ткнул пальцем в экспонат, с интересом наблюдая как еще больше зеленеет его первый офицер.
Кирк снова повернулся к столь захватывающему экспонату. Он не смог бы сдержаться, даже если б от этого зависела его жизнь. Потянувшись, он коснулся имитации члена Спока и почувствовал, как тот начинает мягко вибрировать под кончиками его пальцев.
– Капитан! – и на этот раз лицо Спока явно выражало неодобрение.
– Что? Ты ж меня трогал! – Кирку показалось, что он привел вполне разумный довод.
– Это было до того, как я узнал как это работает, – возразил он.
– Да это мелочи, – и Кирк сжал ладонь у самого основания, а когда заскользил вверх, почувствовал вибрацию. – Ничего себе, он и вправду горячий. – Горячее, чем любой человеческий член, с которым Джим когда-либо сталкивался. И это определенно было не то знание, которое могло бы помочь уменьшить его итак не спадающий стояк. Где-то в глубине души неведомый голос нашептывал ему, что демонстрировать свою сексуальную озабоченность при собственному первом офицере – это плохая идея. Но Кирк провел большую часть своей жизни игнорируя этот голос, проигнорировал и на этот раз.
В ответ Спок развернулся и гордо зашагал прочь. Экран вспыхнул и высветил новый запрос: «Не желаете ли приобрести вулканский фаллоимитатор?» Прежде чем он успеет хорошенько подумать, Кирк кулаком саданул по «Да», отсканировал кредитный чип и вручную провел инкассо. Сделав это, он кинулся на поиски Спока.
Пока Джим пытался отловить вулканца, они оба оказались в небольшой мало освещенной комнатке, оказавшейся пустой. Надпись на полу сообщала, что нужно стать на отмеченную линию, лицом к противоположной стене. А спустя мгновенье на стене высветилось изображение их обоих. И Кирку понадобилось по меньшей мере несколько секунд, чтобы осознать, что на проекции они оба голые. И теперь его стояк выставлен Споку на полное обозрение. Вот только и вулканец, как видно, в таком же состоянии.
Прежде чем он успел сказать хоть слово, Спок повернулся и вышел. Кирк кинулся следом, но поймал его только на улице, где уже сгустились сумерки.
– Спок! – крикнул он, хватая старпома за руку. Вот только он забыл, что имеет дело не с человеком, а с вулканцем, и вместо того, чтобы остановиться, тот просто потянул его за собой. – Спок, ну какого хрена! Нет никакой необходимости бежать так, словно хвост горит.
Спок остановился так резко, что Кирк не успел притормозить и налетел на него. Всё равно что врезаться в кирпичную стену.
– Капитан, воздержитесь от своих «кошачьих» намеков. – Спок точно злился. – Возможно, вы и находите это забавным. Однако я нет. – С этими словами он снова зашагал вперед, и Кирк был вынужден последовать за ним.
– Что? – поначалу Джим даже не понял, о чем речь. Ему просто пришлось задать этот далеко не самый умный вопрос, поскольку он совсем потерял нить разговора. И только когда Джим мысленно прокрутил их диалог назад, до него дошло: – О, Боже, Спок, это же просто фигура речи. Спок, черт тебя возьми, да сбавь ты обороты.
Слова, казалось, не возымели никакого эффекта, но Кирк не собирался позволять своему старпому продолжать в том же духе. Он упрямо тащился следом, хотя больше и не пытался начать разговор. Пока он собирался с мыслями, они успели добраться до парка, в котором были утром, и тут-то терпение Джима наконец-то лопнуло.
– Спок, прекрати убегать.
– Я не… – Он не закончил, но действительно остановился.
– Там нечего стесняться, – заявил Кирк, когда стало ясно, что Спок не собирается продолжать.
– Смущение – это эмоция, с которой я незнаком.
– Брехня. – Кирк подошел и встал перед Споком. – Брехня, – повторил он. – Я видел, как у тебя кровь к щекам прилила от смущения.
– Вулканцы не…
– Они не могут, – прервал его Джим, – а ты смутился. Я это видел. – Кирк схватил вулканца за плечи. – Спок, всё нормально – чтобы ты не чувствовал, это нормально.
В полумраке Кирк видел, как Спок закрыл глаза, будто так он мог притвориться, что Кирка здесь не было.
– Спок, – прошептал он. – Можно спросить? Почему ты смущаешься? Это из-за того, что твой командир увидал твой стояк? Или потому что возбудился ты из-за своего командира? Я искренне надеюсь, что последнее. – Он замолчал, не в силах добавить ни слова, ему не хотелось излишне откровенничать на случай, если он вдруг понял ситуацию неправильно. Больше всего на свете он не хотел бы поставить под угрозу их рабочие отношения. Он слишком серьезно относился к своей команде, так что поддержание статус-кво стояло превыше его собственных желаний и потребностей.
– Я… – Спок отрицательно покачал головой, и Кирк увидел, как дернулся его кадык, когда он нервно сглотнул. – Второй вариант. – И вулканец отвернулся, похоже, ему и впрямь было стыдно.
Сердце Джима колотилось, как бешенное, но не столько от быстрой ходьбы, сколько от подпитываемого адреналином ожидания, когда он подался вперед и осторожно прижался к горячим губам вулканца в целомудренном поцелуе, еще сам не зная, что принесет ему этот эксперимент, может так статься, что и хороший удар в челюсть (Кирк бы совсем не удивился свали его Спок сейчас на землю одним ударом, хоть и позволил себя поцеловать). Но вместо этого Джим вдруг услышал что-то, подозрительно напоминающее рычание, и оказался в объятиях сильных рук, когда Спок сам поцеловал его в ответ и весьма пылко.
Джим почувствовал, как его губы обжег горячий язык, и со стоном приоткрыл рот, впуская эротичного захватчика. Между их языками разгорелась жаркая битва, в которой они наносили и отражали «удары», припав друг к другу, как странник припадает к сосуду с водой после долгого перехода по палящей пустыне.
Это как после долгих поисков оказаться дома, понимает Кирк, хотя до этого ты даже и не осознавал, что именно ищешь. Это то, на что намекал ему посол Спок, в присущей ему сдержанной манере. Они принадлежат друг другу, как воины С’Кэндерай, запечатленные в скульптуре дореформенного периода.
Но стоило Джиму нырнуть руками под тунику Спока, чтобы с удовольствием коснуться наконец такой теплой, бархатистой кожи, – как вулканец резко отпрянул и, тяжело дыша, оттолкнул его и повернулся к нему спиною.
– Спок? – спросил Кирк, не в силах скрыть беспокойство. Он протянул руку, но Спок резко отодвинулся, вытянув руки по швам и сжав кулаки. По излучаемому им напряжению Джим догадался, что вулканец сейчас ведет внутреннюю борьбу с самим собой за восстановление контроля.
– Я слаб. С того дня, как я впервые увидел тебя, меня против воли влечет к тебе. Ты можешь вывести меня из себя, заставить потерять над собою контроль – как больше не может никто. Я пытался подавить свое желание к тебе, но всё без толку. Я…
– Спок… стой! – Кирк обошел вулканца и встал перед ним, держа некоторую дистанцию, как если бы перед ним стоял сейчас норовистый зверь. – Спок, – повторил Джим, вынуждая того поднять глаза. И когда он нехотя это сделал, Кирк улыбнулся. – Ты же понимаешь, что твоя маленькая речь звучит как монолог из любовного романа, да? И это та самая сцена, в которой я обязан гневно прошествовать прочь в глубоком возмущении, весь такой из себя оскорбленный, чтоб тебе потом пришлось долго и нудно меня добиваться.
Спок озадаченно нахмурил брови.
– Любовного романа? – повторил он. – Я не понимаю.
– Ну, знаешь, э-э-э… ну, может, и не знаешь. Просто что-то типа в стиле «Гордости и предубеждения» с Элизабет и Дарси, только немного банальней? – По чуть расширившимся глазам Спока Джим догадался, что тот всё-таки сумел установить взаимосвязь. – Просто скажи, почему завязать отношения со мной – для тебя такая проблема?
– Ты – мой командир.
– Верно, – признал Кирк. – Но ты всего лишь на один ранг ниже меня, к тому же именно ты сделал первый шаг, так что это нельзя рассматривать как принуждение.
– Ты не склонен к долгим отношениям.
За эти годы Боунс прочитал ему немало нотаций на эту тему, как правило, Джиму приходилось их выслушивать, когда он подхватывал очередную венерическую болячку – презервативы спасали не от всех. Но теперь, когда он изменился, ему было что на это ответить:
– Может быть, потому что до этого я просто не встретил нужного партнера. Я могу решиться на длительные отношения, если появится достойная причина.
– Ты – мужчина.
– Ну да, когда я в последний раз проверял, так и было, твоя наблюдательность по-прежнему на высоте, – поддразнил его Кирк. Вторая отмазка была немного неожиданной, но всё же предугадать ее можно было. Он понятия не имел, вступал ли Спок когда-нибудь в однополые отношения раньше, но учитывая его комментарии в музее секса, Джим решил, что вряд ли.
Кажется, у Спока опустились плечи.
– Спок, ты – или твой народ – у вас есть какие-то проблемы с гомосексуальностью или на него наложено табу?
– Я никогда не… – Он замолчал, а затем тихо добавил: – Нет.
Кирк придвинулся ближе и взял Спока за руку. И услышал, как у вулканца при этом сбилось дыхание.
– Так в чем проблема? Если это то, чего хочешь ты, и если это то, чего хочу я – то зачем бороться с этим? – спросил он, большим пальцем лаская костяшки споковых пальцев и чувствуя как от его ласки у вулканца дрожит рука.
– Сначала я боролся с желанием, которое к тебе испытывал, ведь я уже встречался с Ниотой. Когда она меня бросила, я боролся с этим желанием, потому что считал, что оно не взаимно. Теперь я борюсь с ним, потому что…
Кирк выждал немного, а когда понял, что Спок не собирается заканчивать, спросил сам:
– Потому что?..
– Потому что ты заставляешь меня чувствовать.
Вокруг сгустились сумерки. И дальше Кирк решил действовать инстинктивно: он поднес руку Спока ко рту и всосал его пальцы. С губ вулканца слетел совершенно развратный стон, от которого пах Джима обдало жаром.
Он выпустил пальцы изо рта, но руку Спока не отпустил.
– Чтоб тебя, Спок. Ты даже не представляешь, что со мной делаешь, – признался он. – Ты тоже заставляешь меня чувствовать. – Кирк шагнул ближе, потом еще ближе, пока не оказался достаточно близко, чтобы обнять Спока за талию. – Вопрос только в том, доверяем ли мы друг другу настолько, чтобы дать своим чувствам волю?
Света еще хватало, чтобы заглянуть Споку в глаза. Джим наклонился вперед и нежно завладел губами вулканца, вовлекая его в медленный поцелуй, в котором было больше обещания, чем страсти. Спок и в этот раз приоткрыл рот, их языки касались друг друга осторожно и чувственно.
Помня о нежелании давить на Спока, он удержался и не стал тереться о столь желанное тело, понимая, что должен действовать медленно, подстраиваясь под Спока, иначе рискует его потерять. Вот только сексуальная сдержанность точно не была его сильной стороной, так что это немного походило на попытку остановить огромный грузовик, который катился под гору без тормозов.
Не совсем доверяя себе, Кирк неохотно прервал поцелуй.
– Как насчет того, чтобы найти хороший ресторан, – прошептал он Споку на ушко, прямо в его очаровательное заостренное ушко, – и устроить себе свидание на День святого Валентина?
– Принимаю, – ответил Спок и, отстранившись, одернул тунику на место.
Кирк не удержался и, подавшись вперед, накрыл на удивление мягкие губы вулканца нежным поцелуем.
Автор: Amanda Warrington
Ссылка на оригинал: www.awarrington.livejournal.com/20652.html
Переводчик: lisunya
Бета: небечено! Тапки принимаются
Разрешение на перевод: получено
Фэндом: STXI
Пара: Кирк/Спок
Рейтинг: NC-17
Количество слов: в англ. версии ~14,000
Жанр: First Time, humor, romance
Саммари: день Св. Валентина экипаж «Энтерпрайз» празднует в увольнительной на Ригли. В этот день Джим собирался оторваться в баре с Маккоем – а почему-то оказался в музее со Споком…
Отказ от прав: уговорили – отказываюсь.
читать дальше– …А потом я просто трахну ее без лишних сантиментов.
– Валяй, Джим, но на второй раунд после этого можешь не рассчитывать, – тонко подметил Маккой, опрокидывая в рот уже третий стакан виски.
Кирк с притворным презрением закатил глаза.
– Не воспринимай мои слова буквально, Боунс. А то когда ты начинаешь доставать меня своей логикой – становишься похож на Спока.
Маккой отставил стакан и хмуро глянул на Кирка.
Иногда завести друга было до неприличия легко, что, впрочем, не делало для Джима процесс менее сладким.
– Черт, нечего тут обижаться.
– Доктор, капитан, – знакомый голос вошедшего в докторский кабинет Спока заставил Маккоя подскочить. Старпом остановился возле стула, на котором сидел капитан.
– Черт побери, Спок, какого ты вечно так подкрадываешься к нам, а? Словно какая-то проклятая кошка.
– Я не являюсь представителем кошкоподобных гуманоидов, доктор. Просто не все, – добавил он, многозначительно глядя на Маккоя, – ходят плоскостопной поступью неандертальца.
– Да как ты, зеленокровный…
– Боунс! – с усмешкой прервал друга Джим. – Ты же знаешь, он не это имел в виду, – и он вслед за Маккоем обернулся к Споку.
Впрочем, пристальное разглядывание старпома результатов не дало: выражение лица Спока было как всегда совершенно бесстрастным, а взгляд непроницаемым. И у Джима мелькнула мысль, что он вполне мог иметь в виду именно то, что сказал. Но прежде чем Боунс успел разразиться очередной гневной тирадой, Кирк встал.
– Хотя знаешь, Спок, судя по твоим ушам ты и вправду мог бы вести свою родословную от кошек, – заметил он, проводя кончиками пальцев по упомянутому уху от края до самого кончика.
Чтобы мгновение спустя обнаружить, что его запястье держат мертвой хваткой, почти перекрывая кровоток к его бедной конечности. Это тут же напомнило Кирку насколько Спок невероятно силен, хотя Джим в подобных напоминаниях нуждался вряд ли. Он невольно задался вопросом: было ли это игрой его воображения или его первый офицер и вправду на секунду подался навстречу короткой ласке? Джим успел заметить, что ухо у вулканца на ощупь как шелковистый бархат, чем был весьма заинтригован.
– Вам не следует трогать меня подобным образом. – Хотя выражение лица старпома, казалось, совсем не изменилось, Кирку явно давали понять, что на него сердиты. И как только Споку это удается?
– Хорошо, я сожалею. – Кирк ждал, что после этих слов его всё-таки отпустят, но Спок с этим явно не торопился. – А теперь отпусти меня, вот прямо сейчас, – добавил он, пытаясь добавить в голос капитанских интонаций.
Спок выполнил его просьбу, и Кирк принялся разминать пальцы, второй рукой потирая место будущего синяка. Сравнение с кошачьими показалось Джиму интересным, и чем больше он над этим задумывался, тем больше убеждался, что Споку действительно присуща врожденная грациозность кошки. Капитан не смог припомнить не единого раза, чтоб его первый помощник хотя бы споткнулся – нетушки, Спок каким-то макаром умудрялся всегда «приземляться на лапы».
– Напоминайте мне почаще, чтоб я не вздумал вас бесить, – буркнул Споку Маккой, держа руку Кирка и водя над ним трикодером на предмет переломов.
И прежде чем Спок завел свою привычную песню о том, что вулканцы не испытывают эмоций, тем более таких, как бешенство, Джим решил сменить тему:
– Мы как раз обсуждали чем займемся завтра на Ригли. А у тебя какие планы?
– Полагаю, капитан, что интеллектуальному досугу вы предпочтете времяпрепровождение в клубах и борделях, – прокомментировал Спок. При этом тон вулканца оставался прежним, но Джиму в нем явно слышалось осуждение, а его раздражало, когда Спок начинал демонстрировать ему свое превосходство.
– На самом деле я слышал, что там есть парочка довольно приличных музеев, и как раз собирался их посетить, – решил приврать Кирк, не обращая внимания на недоверчивый взгляд своего друга. Именно в такие моменты Джиму хотелось, чтоб в системах жизнеобеспечения нежно любимого им корабля завелась бы парочка насекомых, и одно из них залетело бы сейчас Боунсу прямо в бестолково раззявленный рот.
– Действительно, капитан? – брови Спока исчезли за линией челки. – Признаюсь, что я несколько… удивлен.
– Почему? Думаешь, я в увольнительной только сексом и способен заниматься? – тот факт, что как раз такие планы они с Боунсом и строили до прихода Спока, Джим решил проигнорировать. – Чтоб ты знал, я за всю свою жизнь только с девятью людьми и спал.
– Ага, – вмешивался Маккой. – Джим считает, что вся жизнь – это приблизительно сорок восемь часов.
Кирк впился в доктора хмурым взглядом.
– Знаешь что, Боунс? Оскар Уайльд был прав, когда говорил, что истинные друзья удар наносят не в спину, а в лицо.
– Просто говорю, что вижу, – не преминул подколоть друга Маккой, натянув при этом на морду свою самую серьезную мину. И потянулся налить себе еще. Как по мнению Кирка, приятель выглядел сейчас излишне самодовольным.
– Признаю, капитан, – заметил Спок, не обращая внимания на разыгрываемую перед ним пантомиму, – я действительно полагал, что вашей основной целью на ближайшие дни был поиск партнеров для сексуальных контактов. – Он на секунду опустил глаза и добавил: – Я приношу извинения за свое ошибочное предположение.
Кирк очень старался не чувствовать себя виноватым за эту маленькую ложь, но Спок ему искренне нравился, и сейчас Джим чувствовал себя подлецом.
– Что касается моих планов, – продолжил Спок, – я тоже намерен посетить ряд музеев. Возможно, вы позволите мне сопровождать вас?
Кирк услышал, как Маккой поперхнулся виски.
– Конечно, почему бы и нет? – Джим улыбнулся, изо всех сил стараясь скрыть тревогу. Краем глаза он заметил, как на лице Боунса расплывается широкая лыба, и мысленно его проклял. Иногда он действительно ненавидел своего друга.
+++
Кирк довольно быстро понял, что назвать Музей Подводной Флоры Федерации просто экологической нишей было бы в некоторой степени преуменьшением. Но МПФФ, если сокращенно, всё же был не той нишей, которую хотел бы занять Джим на время своей увольнительной, столь долгожданной да еще и припавшей на День святого Валентина.
Окон в здании не было и в помине, к тому же специально поддерживалось довольно тусклое верхнее освещение, чтобы многочисленные аквариумы с растениями, освещаемые поярче, сразу бросались в глаза. Джим даже умудрился несколько раз чуть не потерять своего старпома: одетый в жакет с тугим воротником-стойкой, асимметричную черную тунику и свободные штаны, Спок легко терялся в царившем тут полумраке, стоило Джиму только на минутку отвернуться. С другой стороны сам он надел бледно-серую рубашку на пуговицах и с короткими рукавами да джинсы (которые, Кирк точно знал, отлично подчеркивали его задницу), так что Споку с его вулканским зрением, намного превосходящим человеческое, отыскать Джима в помещении особого труда не составляло.
После пятидесятой экспозиции водных листьев Джим определил свое состояние как близкое к кататоническому и с трудом подавил зевок – Спок как раз объяснял ему «интересные» (его слова, не Кирка) особенности размножения Hemianthus Capellus.
– Вы не получаете удовольствия от экспозиции, капитан? – спросил Спок, склонив голову набок.
Черт, мысленно ругнулся Джим. Спок, должно быть, заметил, как он постоянно тяжко вздыхает, умудряясь делать это одним только носом, да еще и глаза у него слезятся.
– Честно говоря, подрезание ногтей, как по мне, и то забава получше. – Кирк заметил, что от его комментария Спок тут же поджал губы. – Послушай, я не ботаник, – добавил он быстро. – Большая часть этой дряни, – и махнул вокруг руками, уточняя какой именно, – мне с нее никакого толку.
Вулканец, казалось, принял ответ.
– Вы бы предпочли сменить занятие?
– Если не возражаешь.
Не успел Джим закончить фразу, как о себе громким урчанием дал знать его желудок – что, конечно, не прошло мимо длинных вулканских ушей.
– Не желаете ли найти подходящее место, чтобы поесть?
– Кафе? – перевел на нормальный язык Кирк, про себя задаваясь вопрос на кой Спок так часто использует больше слов, чем нужно; вот и сейчас как минимум без четырех слов можно было бы и обойтись.
– Действительно. По пути сюда мы прошли ряд таких заведений.
Они выбрали местечко неподалеку от главной улицы с летней площадкой, где можно было перекусить на свежем воздухе. Отчасти на их выбор повлиял тот факт, что поблизости не наблюдалось других членов команды «Энтерпрайз», хотя на площадке и сидело немало представителей Федерации. Отказавшись от столика в тени Кирк предпочел усесться на солнце, наслаждаясь каждым его лучом, но только-только он начала знакомиться с меню, как мимо прогулочным шагом прошел Маккой, одной рукой обнимая высокую длинноволосую девицу в цветастом платье, которая определенно не была членом команды «Энтерпрайз». А еще она была не из тех, кого Кирк обычно называл «тонкими штучками».
– Джим, Спок, – Маккой приветственно помахал рукою. – Счастливого Дня святого Валентина. – И вместе со спутницей направился к их столику. Одет доктор был в свой любимый «увольнительный» прикид: футболку, джинсы и ковбойские сапоги. Наряд отлично подчеркивал фигуру. Сейчас по нему и нельзя было сказать, что он тратит на свой внешний вид гораздо меньше времени, чем можно было бы.
Когда они подошли поближе, Кирк разглядел, что грудь в глубоком декольте «подружки» его приятеля покрыта густой растительностью.
– Это Соломон, – представил незнакомца Маккой, и если у Кирка и оставались какие-то сомнения по поводу того, что его друг решил снять себе на сегодня трансвестита, то теперь они окончательно отпали. Он украдкой бросил быстрый взгляд на Спока, чтоб увидеть его реакцию, и был разочарован привычным бесстрастным выражением лица старшего помощника.
– Привет, Соломон, приятно познакомиться, – улыбнулся Джим, стараясь не слишком пялиться на парня (скорей всего центурионца), чтобы Маккой не решил, будто Джиму неловко в их компании. Кирк знал, что приятель иногда спит и с парнями, но трансвестит – это было что-то новенькое. При ближайшем рассмотрении у Соломона оказались волнистые черные волосы до талии и зеленые глаза, кожа у парня была бледно-голубая, что яркий цвет глаз только подчеркивало.
– Не возражаете, если мы присоединимся? – поинтересовался Маккой, а сам уже подтягивал Соломону стул.
– Полагаю, вы уже это сделали, – заметил Спок.
Маккой реплику проигнорировал и преспокойно уселся рядом.
– Ну и как у вас утро прошло? – злорадно ухмыльнулся добрый доктор.
– Отлично, – ответил Кирк, – Так где вы друг друга подцепили?
– В клубе «Локо Барана». – И, наклонившись, Маккой зашептал Джиму на ухо: – И для протокола: Соломон предпочитает, чтоб к нему обращались в мужском роде. Кстати, знаешь… он язычком такое выделывает, как электрический угорь, Джим.
Кирк постарался не вздрогнуть, прекрасно понимая, что чуткие уши вулканца расслышали этот комментарий достаточно четко.
– Вы – товарищи Леонарда по команде? – поинтересовался Соломон гулким голосом.
Кирк усмехнулся.
– Технически, мы оба – его начальники, но у него есть дурная привычка большую часть времени благополучно забывать об этом.
– Совершенно верно. Должен же кто-то указывать вам двоим на место, – тут же встрял Маккой. И повернулся к Соломону: – Джим порою может жутко раздражать.
– Это мое проклятие, Боунс, – просиял капитан. – Гении толпу вообще часто раздражают.
– Можешь повторить это еще раз, – усмехнулся в ответ Маккой.
– Почему капитан должен повторять собственные слова, доктор? – вмешался Спок. – У вас повреждение слуха?
Ответ Маккоя перебил механический голос, который попросил компанию внести заказы на пульт их столика.
– В таком случае вы, должно быть, капитан Кирк? – спросил Соломон, как только они все сделали заказ. – Я много наслышан о вас.
Кирк никогда не знал как реагировать на подобные замечания. Новость об его несколько стремительном карьерном взлете, когда он одним махом из курсанта превратился в капитана, похоже облетела все стороны света. Он слышал немало «теорий» по поводу того, почему ему позволили сохранить «Энтерпрайз» после того, как они доковыляли до Земли после победы над «Нарадой» – и большинство из них приписывало ему невиданное сексуальное мастерство, которое он, ясное дело, использовал для получения жизненных благ. Так что от подобных разговоров он предпочитал уклоняться.
– Ага, это я, – улыбнулся Джим. – И надеюсь, что вы слышали обо мне только хорошее.
– Я склонен судить по конкретным результатам, а не по досужим сплетням, а вы заработали себе весьма солидный послужной список с тех пор, как приняли командование, капитан.
Кирк решил, что у Соломона стальные яйца, и про себя порадовался, что Спок его сейчас не слышал, Джим понятия не имел как бы объяснял ему эту идиому.
– Пожалуйста, зови меня Джимом, и спасибо. Просто у меня подобралась отличная команда, они все отличные спецы вроде присутствующих здесь Леонарда и Спока, и мы делаем одно дело.
Ну да, его слова банальны до нельзя, Джим сам это знает, но еще он точно знает, что действительно верит в то, что говорит. Да, он иногда придумывает блестящие стратегии и да, как говорят в покере «фишка дальше не пошла»: окончательное решение принимает именно он – но таких результатов они достигают совместными усилиями, в них всегда немалая заслуга всей его корабельной команды. Вот почему Кирк был так рад, когда Звездный Флот позволил ему сохранить команду в изначальном составе. Хотя Джим вынужден признаться, что иногда Боунс и Спок сводят его с ума.
– Так ты местный? – приветливо спросил Кирк.
– Нет, простой путешественник. Я возглавляю команду космологов, прикомандированных к Центурионскому Космическому Фонду.
– В высшей степени заслуживающая уважения организация, – прокомментировал Спок.
Кирк уже давно научился не судить о книге по ее обложке, и тем не менее ему пришлось приложить усилия, чтобы скрыть удивление. Однако, краем глаза наблюдая за Маккоем, Джим понял, что от друга свою реакцию ему скрыть не удалось – слишком уж самодовольным выглядел доктор.
– Так и есть, у нас работают одни из лучших ученых в Федерации, – подтвердил Соломон. – Мы предпочитаем нетривиальный стиль работы. Я слышал, это хорошее место, чтобы, как говорят у вас, людей, дать себе волю.
Кирк усмехнулся.
– Как мне и говорили. Уверен, вы найдете Леонарда очень интересным. – И, наклонившись к Соломону, добавил: – В древние времена некоторые люди верили, что существует ящик, в котором скрыты чудовищные вещи. Они оказались правы, вот только с названиями напутали – называли это «ящиком Пандоры», а имелись в виду «трусы Маккоя».
Соломон затопал ногами (центурионцы так выражали веселье) с таким энтузиазмом, что, как заметил Кирк, даже у Спока уголки губ дернулись вверх в подобии улыбки.
– Ха-ха, очень смешно, – прокомментировал смех Джима Маккой. И повернулся к Соломону: – Даже не верится, что Джим – мой лучший друг, а? Он научил меня, что дружить – всё равно что мочиться на себя: сам процесс видят все, а тепло от струи чувствуешь только ты.
Соломон затопал еще сильнее, а Кирк хлопнул Маккоя по плечу.
– Посмотри правде в глаза, Боунс, – усмехнулся Джим. – У тебя нет выбора.
– Вы использовали грубую метафору, – добавил Спок, – но меньшего я от вас и не ожидал.
Тут появился робот-официант с их заказом, и возможных возражений так и не последовало.
Когда Спок и Соломон увязли в обсуждениях пространственных аномалий и трансразмерных сфер, Кирк перегнулся через ручку кресла к Маккою:
– Так э…? – он слегка махнул головой в сторону центурионца в цветастом платье.
– Не волнуйся, Джим, – усмехался Маккой. – Это только на первых порах кажется извращением.
Кирк рассмеялся, и припомнив некоторые из своих причудливых сексуальных первых опытов, даже почувствовал как его разбирают сантименты.
– Итак, как же Спок развлекал тебя этим утром? – с невинным видом поинтересовался Маккой.
– Ну, мы немного промахнулись с выбором места. – И, заметив как расширились глаза Маккоя, добавил: – Ну, не совсем «немного», к сожалению. Это был Музей Подводной Флоры Федерации.
Маккой рассмеялся.
– Вот это прикол! И как долго ты продержался?
– Недолго. Это было примерно так же интересно, как на приеме у дантиста, с той лишь разницей, что в этом случае у тебя не встает, когда помощница дантиста сует тебе в рот свои затянутые в латекс пальчики.
– Ну что ж, тебе некого винить, кроме самого себя. А мог бы провести этот день со мной.
Кирк усмехнулся.
– И наблюдать как ты заигрываешь с трансвеститом? Не хотел ломать тебе кайф.
– Не суди о том, чего сам не пробовал, малыш. И к тому же кто б говорил. Я еще не забыл, насколько удивленная морда у тебя была, когда ты в тот раз вытащил руку из-под юбки того транса на Рисе.
Это было одной бурной ночкой, припомнил Кирк. Карэн считалась бы красоткой по любым меркам женской красоты, вот только у нее оказался член, и черт, она знала, что с ним делать.
– Латекс, а? – добавил Маккой. – Не знал, что это один из твоих кинков.
Кирк собирался ответить, когда понял, что Соломон и Спок уже свернули беседу, и теперь его первый помощник смотрит на него, приподняв бровь.
– Так держать, Боунс, – под пристальным взглядом Спока Кирк почувствовал смущение. – Знаешь что, я дам тебе мегафон, и ты сможешь объявить об этом всем, кто не расслышал в первый раз.
Соломон начал топать ногами. По крайней мере хоть кто-то нашел это забавным, подумал Кирк, застенчиво улыбаясь.
– А с чего это ты, – спросил Маккой, обращаясь к Споку, – выглядишь как кошка, объевшаяся сметаны?
– Я не кошка, – и даже Кирк в ответе Спока расслышал прорывающееся раздражение, да и тон был резче, чем обычно. – В моей родословной нет ни одной кошки. И я б не стал есть продукты животного происхождения…
– Это идиома, Спок, – тяжко вздохнув, Кирк посчитал необходимым вмешаться, поскольку на этот раз Маккой, похоже, умудрился добраться вулканцу до печенок. – Это означает, что ты выглядишь довольным собой.
Спок опустился обратно на стул.
– Мы с Соломоном договорились обменяться деталями исследования, которое каждый из нас провел по темпоральной механике, основываясь на гипотезе, что потенциально вредное воздействие обратных импульсов тахионов может привести к нормальному пространственно-временному континууму.
– Уверен, тебя это доведет до экстаза, – заявил Маккой, наклоняясь вперед, чтобы оплатить заказ своей чиповой кредиткой, – но меня это мало заботит.
– Доктор, – голос Спока зазвучал в тенорном диапазоне, что, по мнению Кирка, немного отличалось от его обычно взвешенного тона. – Уверяю вас, что я…
– Слишком много информации, Спок, – вмешивался Маккой, подняв руку.
Соломон снова начал топать ногами.
– Из всех людей, что я встречал, ты один из самых забавных, Леонард. Знакомство с тобой обещает быть очень веселым.
Маккой ухмыльнулся и встал.
– Сейчас не самый подходящий момент. И если вы двое ищете музей понеобычнее, попробуйте «Кладезь удовольствий». – С этими словами он протянул руку Соломону, и тот ее радостно принял. Они побрели вниз по улице и скоро скрылись в толпе.
Заплатив за еду, Спок поднялся.
– Я заметил знак для туристов, указывающий направление к Музею Естествознания, если вас это заинтересует.
Это не было одним из первостепенных пунктов его списка «что бы я хотел сделать во время своей увольнительной на Ригли», но Кирк тут же нацепил на лицо свою солнечную улыбку.
– Вперед.
+++
По пути им встретилось немало симпатичных девчонок и парней, и Кирк старался не думать о том, чем бы он сейчас занимался, если б не воспринял слова Спока о своем времяпрепровождении как вызов. Вероятнее всего, именно тем, что его первый офицер и предположил «в меру капитанской распущенности»: засаживал бы свой одинокий член в первого желающего. При одной только мысли о подобной возможности одна конкретная часть его тела тут же с интересом встрепенулась. Предполагается, что День святого Валентина – это типа праздник влюбленных, а Кирк не раз слышал от тех, кто на себе прочувствовал разницу, что секс без любви – пустышка. Но продолжал считать, практикуя потихоньку «пустой» секс, что это всё равно одно из лучших ощущений.
Возможно, он мог бы сбежать от Спока попозже, и наверстать упущенное время. Но где-то на задворках сознания промелькнула мысль, что несмотря ни на что, он сейчас по-настоящему наслаждается компанией Спока. Вулканец был сексуальным, и его потрясающая сила заводила Кирка до одури. Жаль только, что тот казался таким несгибаемым и никогда не выказывал никаких признаков интереса к своему капитану.
Музей, который они искали, находился меньше чем в пяти минутах от кафе. В отличие от пещероподобного каменного музея, в котором они были утром, этот оказался громадным и стеклянным. Скелеты давно вымерших животных с бесчисленных планет Федерации начинались прям от главного входа – с огромного атриума. Отсюда различные коридоры разводили посетителей по отдельным экспозициям различных планет, и, выбрав одну наугад, Кирк затащил Спока в секцию Ригли.
К его облегчению тут было не так скучно как в МПФФ (ему и не снилось, что он может даже думать такое), на самом деле многие экспонаты он нашел довольно интересными, особенно в качестве наглядных иллюстраций к лекциям по ксенобиологии, прослушанных им когда-то в академии. Галопом по европам они несколько часов носились по залам, но апогея его интерес достиг, когда они оказались в секции Вулкана. Сам Кирк планету посещал лишь раз, если, конечно, это можно назвать посещением – в тот роковой день девятнадцать месяцев назад, когда Вулкана не стало. И теперь Джим задался вопросом, а что Спок делает со своими воспоминаниями о месте, которое больше не существует.
Давая Споку немного личного пространства, Кирк решил побродить сам по себе, рассматривая голограммы, изображающие красивую пустынную планету. Вдоль одной из стен был размещен эволюционный график Вулкана с 3D-голограммой от самого зарождения жизни на планете. Взгляд Джима зацепился за одно из изображений посредине: на нем изображались животные породы кошачьих – постепенно эволюционирующие в вулканцев. К своему старшему помощнику Кирк обернулся, широко улыбаясь: такого он ему точно спускать не намерен.
– Эта выставка – просто гипотеза, капитан, – заявил Спок, когда Кирк притащил его посмотреть на голограмму. – Нет никаких оснований в поддержку этой теории.
– Да ладно тебе, Спок. На кой бы они делали что-то типа этого? – Кирк легонько толкнул вулканца плечом.
– Не знаю. Кураторы этого музея не предоставили никаких свидетельств, подтверждающих что данный временной график основан на фактах.
И то верно, в то время как среди других экспозиций были представлены голограммы обнаруженных на планетах скелетов – что легко демонстрировало эволюционные изменения – экспозиции Вулкана их явно недоставало.
Черт, подумал Кирк. А ведь это могло бы дать ему неиссякаемый источник для подтруниваний над первым офицером.
Выйдя из здания, Кирк первым делом подставил солнцу лицо и глубоко вдохнул. Пока ему не довелось по нескольку месяцев обходиться без живого солнечного света и свежего воздуха, он даже не представлял, насколько ему может не хватать настолько обыденного удовольствия. Хотя по меркам Звездного Флота его корабль был огромен, но выросший среди природы на фермы в Айове, где небо уходит в бесконечность, Джим иногда чувствовал на борту приступы клаустрофобии.
– Не возражаешь, если мы прогуляемся перед тем, как идти исследовать упомянутый Боунсом «Кладезь Удовольствий»?
– Это было бы приемлемым.
По пути к кафе они как раз проходили мимо парка и теперь по молчаливому согласию свернули туда. По размеру тот напоминал Голден Гейт Парк, хороший знакомый Кирку со времен его учебы в академии. Они побродили по тропинкам, часто останавливаясь, чтобы Спок смог наклониться и рассмотреть местные растения, а Джим в это время рассматривал парочки, тут и там развалившиеся в траве или бредущие по тропинкам, взявшись за руки. Когда его офицер по науке затерялся в очередном подлеске, Кирк уселся на ближайшую скамейку. Он чувствовал себя немного виноватым, что утром вытащил Спока из того музея, ведь скорее всего старпому там нравилось.
И хоть изначально он совсем не так планировал провести свой День святого Валентина, Джим наслаждался компанией и был рад, что не таскается сейчас за кем-то, вроде Боунса. Ну, то есть Лео с Соломоном хоть и вряд ли начнут встречаться всерьез, но они подходили друг другу, Кирк надеялся, что его друг весело проведет время.
Джим расстегнул рубашку и распахнул ее на груди, подставив грудь солнцу, которое уже давно вошло в зенит, он наслаждался ощущением тепла, проникающим сквозь кожу. Сейчас ему было хорошо и в ближайшее время он не собирался ни о чем волноваться. Скотти отвечал за корабль и в случае чрезвычайной ситуации тут же свяжется с ним, так что он мог на некоторое время забыть о служебных обязанностях и просто позволить себе расслабиться.
Джим вынырнул из своих мыслей, краем взгляда заметив маленького черненького вполне себе земного кота, который навострив уши пристально следил за кустами, где исчез Спок. Через пару секунд старпом выбрался из кустов и, заметив что его капитан сидит на скамейке, подошел и сел рядом.
Кирк с улыбкой принялся выбирать листочки из обычно такой безупречной прически Спока.
– Нашел там что-нибудь интересное? – спросил Джим, пальцами зачесывая чудные черные пряди на место. Волосы были гораздо мягче, чем он ожидал, почти как шелк. И ему стоило немалых усилий сопротивляться соблазну задержаться пальцами в этих прядках подольше.
Спок вскинул бровь.
– В действительности нет, капитан. Под лиственными кустарниками я обнаружил несколько побегов, которые… – Вулканец запнулся на полуслове, когда кот, о котором Кирк уже успел благополучно забыть, неожиданно запрыгнул Споку на колени и потерся головой о его руку.
– Думаю, он хочет чтоб ты почесал ему за ушком, – в ответ Спок так на него глянул, что Джим не смог сдержать смеха. – И, кажется, он совсем не прочь, чтоб ты забрал его с собой.
Спок принялся почесывать кота за ухом и тот практически сразу разлегся у него на коленях.
– «Он» на самом деле «она», капитан, – сообщил Джиму Спок с несколько ошеломленным выражением на лице.
– С чего ты взял, ты ж под хвост не заглядывал? – поинтересовался Кирк.
– Я определил ее пол через тактильное восприятие. Она вынашивает троих котят.
Кирк подался вперед, чтобы почесать кошку под подбородком, но быстро отдернул руку, получив предупреждающее шипение, что недвусмысленно подсказало ему, что стоит отказаться от своих планов.
– Наверно, ты особенный, Спок, – с усмешкой заметил он.
– Капитан, вы позволите? – спросил Спок. Одной рукой он взял руку Джима, а вторую осторожно положил на голову кошке. Вулканская ладонь неожиданно оказалась сухой и горячей. Джим позволил старпому поднести свою руку к кошачьему носику и обнюхать. На этот раз никаких вербальных предупреждений не последовало.
– Пока мы не при исполнении, может, перестанешь называть меня капитаном и будешь звать просто Джимом?
Спок смерил его пристальным взглядом, а потом согласно кивнул.
– Джим. Полагаю, теперь она позволит тебе себя погладить.
Кирк улыбнулся и протянул руку, чтобы пощекотать кошку под подбородком, и на этот раз она приподняла голову и слегка склонила ее вбок, давая Джиму лучший доступ. Такая реакция заставила его улыбнуться.
– В детстве у меня была кошка, – поделился Кирк. Кошка склонила голову в другой бок и он тоже переместил руку. – Она спала на моей кровати каждую ночь, причем обычно свернувшись клубочком у меня на груди. – Джим улыбнулся воспоминаниям. А затем поинтересовался: – А у тебя было домашнее животное или это считалось нелогичным?
– У меня был ручной сехлат. – И заметив недоуменный взгляд Кирка, пояснил: – Насколько я знаю, по описаниям людей они похожи на медведей.
Кирк рассмеялся, и кошка на коленях Спока удивлено вскинулась, но затем снова улеглась на место.
– Так у тебя в качестве домашнего питомца был плюшевый мишка?
– Вряд ли. Определенно не в том смысле, который подразумеваешь ты. У Ай-Чая были большие клыки и, проголодавшись, он становился довольно агрессивным.
Кирк усмехнулся.
– Я так пронимаю, ты довольно быстро приучился кормить его вовремя.
Лицо Спока смягчилось. Изменение было почти незаметным, но что-то такое в уголках рта и глаз Кирку разглядеть всё же удалось.
– Да, приучился. И взамен он стал более чем приемлемым компаньоном.
Кирк наблюдал, как на лицо Спока вновь возвращается безучастная маска, догадываясь, что тот вспоминал домашнее животное, которое было у него в детстве. Тем временем Спок продолжал машинально поглаживать и ласкать кошку, которая в ответ громко мурчала. Вид этой парочки заставил Джима улыбнуться.
Солнце Ригли спускалось с небосклона, и на их скамейку начинали падать длинные тени от соседних деревьев.
– Так мы пойдем проверять то местечко, что упомянул Боунс? – поинтересовался Джим, ловя себя на мысли, что ему жутко не хочется лишаться компании Спока. Сближение, которого они достигли сегодня, благоприятно отразится на динамике их рабочих отношений, сказал он себе.
Пока Кирк застегивал рубашку, кошка словно зная, что они собрались уходить – а, может, и вправду зная – спрыгнула с коленей Спока. Когда тот встал, она потерлась о его ноги и отошла.
– Милая. – Это замечание заставило Спока в очередной раз приподнять бровь, на что Джим только улыбнулся. – Надеюсь, она не собирается увязаться за нами.
– Маловероятно. Она обустроила себе жилище неподалеку от кустов, которые я осматривал. Там есть дерево с довольно большим дуплом, которое обеспечивает ей и ее потомству защиту от хищников и непогоды.
– Умная девочка, – заметил Кирк, наклоняясь, чтобы напоследок пощекотать кошку за ушком.
– Действительно.
+++
Дорогу к «Кладезю удовольствий», как и к другим музеям, подсказывали указатели, так что долго им искать не пришлось. И когда Кирк смог рассмотреть величественное здание получше, то понял почему Маккой его так рекомендовал.
В первом же зале оказалась экспозиция Кама Сутры. И входящие в нее голограммы демонстрировали людей, осуществляющих половые акты не только в 64 позах, изображенных в оригинальном тексте, но и еще много других, включая гомосексуальные отношения и с участием более гибких существ из разных уголков Федерации. Кирк с трудом оторвал взгляд от изображения, на котором землянин ногами обнимал талию поддерживающего его вулканца – пока тот его трахал. Первой реакцией Джима было удивление, что вулканец вообще согласился позировать для такой голограммы. А второй – возбуждение, когда в голову полезли мысли, крутящиеся вокруг Спока. Голого Спока. От подобных мыслей по спине пробежала дрожь.
Джим был настолько поглощен представленной фантазией, что ему понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что Спок уже стоит рядом. Смутившись от пристального взгляда старпома он ляпнул первое, что на ум пришло:
– А эта поза вообще возможна?
Мда, это как раз тот случай, когда б он хотел затолкать слова обратно себе в глотку.
Следующие несколько секунд прошли в молчании, и всё это время Кирк не смел глянуть Споку в лицо.
– На самом деле вулканцу поднять среднестатистического взрослого человека также легко, как тебе ребенка. Конечно, смена позы маловероятна без помощи опоры, такой как стена, например.
– Ну, это имеет смысл, – и Кирк первым последовал в следующую комнату, или скорее длинный, широкий зал, заполненные статуями, большими и маленькими, отлитые из металла, высеченные из различных минералов, встречающиеся в Федерации – все изображающие эротические позы: в одиночку, вдвоем, втроем и целые оргии. Кирк решил, что у художников, создавших эти экспонаты, было очень живое воображение.
Он невольно замер перед красной каменой статуей, которая в натуральную величину изображала двух мужчин, очевидно, вулканцев. Оба держали большие прямоугольные щиты, к их талиям были прикреплены пояса с вложенными в ножны мечами, один на голову ниже второго – и оба протягивают руки к лицу друг друга в мелдинге, чтобы слить свои разумы в единое целое. В сексуальном смысле в позе не было ничего поразительного, зато восхищала любовь, кристально ясно написанная на их лицах, обращенных друг к другу.
– Эта скульптура бесценна, – тихо сказал стаявший рядом Спок. – Она восходит к еще дореформенной эпохе, это воины С’Кэндерай. Работа неизвестного творца «Т’хи’ла». Название имеет много значений, но приблизительно можно перевести как «родственная душа» в общем смысле этого выражения.
– Так что, это относится к временам, когда вулканцы считали в порядке вещей демонстрировать свои эмоции? – Кирку казалось невероятным, что можно представить Спока таким открытым.
– Действительно. Большинство вулканцев сочло бы такую скульптуру неприятной, и это, без сомнения, является главной причиной почему она именно здесь.
– А что насчет тебя? – не удержался от вопроса Кирк, его любопытство явно было задето. У Спока, в конце концов, мать была человеком, да и работает он с людьми. – Ты считаешь это неприятным?
Казалось, Спок смотрит на скульптуру во все глаза, переводя взгляд с одного лица на другое. Неуверенный, что дождется ответа, Кирк уже собирался переходить в соседний зал, но уже через пару шагов его остановил тихий голос:
– Нет, Джим. Не считаю.
В следующей комнате находились двух- и трехмерные картины и изображения половых актов между различными биологическими видами, причем некоторые из них Кирку были незнакомы. Он чувствовал, что прямо сейчас его «внутреннему компьютеру» необходима перезагрузка, и поэтому предпочел не уделять изучению картин столько же внимания, что и скульптурам.
Спок последовал за ним в соседнюю комнату, вдоль стены которой протянулся застекленный шкаф, в котором лежало больше фаллоимитаторов, чем Кирк когда-либо видел в одном месте. По всей видимости, здесь были страпоны для представителей каждой расы Федерации с учетом их анатомии, и Джим был просто поражен разнообразием цветов и форм. Часть его боялась неизбежного вопроса Спока.
– Для чего служат эти объекты?
Джим почувствовал, как вспыхнуло лицо, и попытался не дергаться слишком явно.
– Ну… э-э-э… в основном, когда кто-то один, без партнера, но хочет секса, то он может воспользоваться одним из них.
– Действительно? Таким образом, это предназначено для представительниц женского пола? – Спок с интересом рассматривал экспозицию.
– Ну, не обязательно, – и Джим тут же пожалел, что не удержал язык за зубами, когда вулканец перевел на него взгляд своих темно-карих глаз, наполненных любопытством.
– Не обязательно? – эхом отозвался Спок. – Пожалуйста, поясни.
Под пристальным взглядом Кирк поежился.
– Ну, парни их тоже используют.
– Мужчины? Могу ли я спросить зачем?
Кирк уставился на Спока. Они повидали достаточно экспонатов, так что Джим был уверен, что его старпом понял технику гомосексуального секса, и теперь Кирку казалось, что вопрос с подвохом.
– Я не уверен, что уловил твой вопрос, – сказал он наконец.
– Тело любой гуманоидной женщины предназначено для проникновения и имеет множество нервных узлов в области влагалища, воздействие на которые доставляет удовольствие. – Тон, который использовал Спок, Джим назвал бы «лекторским». Такой, по слухам, первый офицер использовал при обучении персонала. – Тем не менее, – продолжил Спок, – это не относится к мужчинам. В случае с женщиной от проникновения можно получить удовольствие, но с мужчинами дело обстоит иначе, так как для проникновения используется отверстие, предназначенное для выделений. Поэтому я не понимаю, зачем бы мужчина добровольно вставил в себя такое устройство.
Кирк попытался ответить в том же тоне.
– Не знаю за другие виды, но у человеческих мужчин есть одна железа, и когда вставляешь такую штуку – ну или живой орган – в задницу, это… э-э-э… приятно. – Рассказывать об этом своему чопорному и правильному первому офицеру было не так трудно, как он предполагал.
– Ты судишь по собственному опыту? – спросил Спок с вполне безучастным, по мнению Кирка, выражением лица.
Джим почувствовал, что снова краснеет.
– Это очень личный вопрос, Спок, – в его голосе послышалось обвинение.
– Простите меня, капитан, – Спок опустил глаза в пол, принявшись изучать декоративную плитку. – Я не собирался совать нос в чужие дела.
Кирк кашлянул, из-за своей чересчур бурной реакции он теперь себя чувствовал просто хреново.
– Я знаю, что ты не собирался. И мы договорились, что ты зовешь меня Джимом. Да, я иногда использую такую штуку.
Спок ничего не ответил, вместо этого он подошел к кричаще ярко украшенному постаменту с сенсорным экраном на верхушке. Когда Кирк подошел и стал рядом, вулканец нажал на экран и тот ожил. Появился список представленных биологических видов, из которого Спок выбрал «Человека». Мгновение спустя из небольшого отсека прямо над экраном вертикально поднялось факсимиле эрегированного пениса, под которым вспыхнула надпись «потрогайте меня».
Кирк с трудом сглотнул, большими глазами глядя, как Спок протянул руку и осторожно коснулся его кончика. Стоило только ему прикоснуться, как фаллоимитатор завибрировал, заставив Спока быстро отдернуть руку. Кирк с недоверием смотрел, как Спок, видимо набравшись-таки смелости, снова протягивает руку, чтобы на этот раз уверенно обхватить ствол. От этой картины Джиму аж поплохело, он мысленно проклял себя за то, что надел такие обтягивающие джинсы, которые вряд ли скроют столь красноречивый признак его возбуждения.
– Очаровательно, – пробормотал Спок, скользя рукою вверх по стволу. Кирк пристально наблюдал, как вулканец сживает головку, а затем медленно поглаживает ее большим пальцем. – Кажется, это сделано из материала, по структуре идентичного с настоящей кожей. По-твоему, этот член анатомически правильный?
– Ну, понятное дело, существуют некоторые изменения в форме, размере и цвете, – пояснил Кирк, замечая, что экспонат до жути похож на его собственный член. – Но этот довольно точно отображает общую суть.
Из-за своего любопытства Кирк в прошлом частенько влипал в неприятности, когда пытался удовлетворить его вопреки здравому смыслу. Наверно, именно этим объяснялось почему он подошел к экспозиции и, активировав сенсорный экран, нажал на кнопку с надписью «Вулканец». Через пару секунд на смену человеческому члену выскользнул другой фаллос, и Кирк, конечно, попытался этого не делать – но всё равно уставился на него во все глаза. Перед ним гордо стоял член, немного длиннее и уже, чем его собственный, зеленоватого цвета, с двумя крайними плотями под выпуклой головкой. Когда он глянул на Спока, то был поражен, увидев, что вулканец позеленел.
Кирк не зря считался гением, мгновение спустя он отстранился от постамента и принялся изучать переднюю панель. Там, встроенный в замысловатую красочную модельку, находился небольшой объектив, и Кирк был уверен практически на все сто, что за ним находится сканер. Это объяснило бы почему первое факсимиле настолько напоминало его собственный член.
Джим просто не смог скрыть усмешку.
– Это ты! – он ткнул пальцем в экспонат, с интересом наблюдая как еще больше зеленеет его первый офицер.
Кирк снова повернулся к столь захватывающему экспонату. Он не смог бы сдержаться, даже если б от этого зависела его жизнь. Потянувшись, он коснулся имитации члена Спока и почувствовал, как тот начинает мягко вибрировать под кончиками его пальцев.
– Капитан! – и на этот раз лицо Спока явно выражало неодобрение.
– Что? Ты ж меня трогал! – Кирку показалось, что он привел вполне разумный довод.
– Это было до того, как я узнал как это работает, – возразил он.
– Да это мелочи, – и Кирк сжал ладонь у самого основания, а когда заскользил вверх, почувствовал вибрацию. – Ничего себе, он и вправду горячий. – Горячее, чем любой человеческий член, с которым Джим когда-либо сталкивался. И это определенно было не то знание, которое могло бы помочь уменьшить его итак не спадающий стояк. Где-то в глубине души неведомый голос нашептывал ему, что демонстрировать свою сексуальную озабоченность при собственному первом офицере – это плохая идея. Но Кирк провел большую часть своей жизни игнорируя этот голос, проигнорировал и на этот раз.
В ответ Спок развернулся и гордо зашагал прочь. Экран вспыхнул и высветил новый запрос: «Не желаете ли приобрести вулканский фаллоимитатор?» Прежде чем он успеет хорошенько подумать, Кирк кулаком саданул по «Да», отсканировал кредитный чип и вручную провел инкассо. Сделав это, он кинулся на поиски Спока.
Пока Джим пытался отловить вулканца, они оба оказались в небольшой мало освещенной комнатке, оказавшейся пустой. Надпись на полу сообщала, что нужно стать на отмеченную линию, лицом к противоположной стене. А спустя мгновенье на стене высветилось изображение их обоих. И Кирку понадобилось по меньшей мере несколько секунд, чтобы осознать, что на проекции они оба голые. И теперь его стояк выставлен Споку на полное обозрение. Вот только и вулканец, как видно, в таком же состоянии.
Прежде чем он успел сказать хоть слово, Спок повернулся и вышел. Кирк кинулся следом, но поймал его только на улице, где уже сгустились сумерки.
– Спок! – крикнул он, хватая старпома за руку. Вот только он забыл, что имеет дело не с человеком, а с вулканцем, и вместо того, чтобы остановиться, тот просто потянул его за собой. – Спок, ну какого хрена! Нет никакой необходимости бежать так, словно хвост горит.
Спок остановился так резко, что Кирк не успел притормозить и налетел на него. Всё равно что врезаться в кирпичную стену.
– Капитан, воздержитесь от своих «кошачьих» намеков. – Спок точно злился. – Возможно, вы и находите это забавным. Однако я нет. – С этими словами он снова зашагал вперед, и Кирк был вынужден последовать за ним.
– Что? – поначалу Джим даже не понял, о чем речь. Ему просто пришлось задать этот далеко не самый умный вопрос, поскольку он совсем потерял нить разговора. И только когда Джим мысленно прокрутил их диалог назад, до него дошло: – О, Боже, Спок, это же просто фигура речи. Спок, черт тебя возьми, да сбавь ты обороты.
Слова, казалось, не возымели никакого эффекта, но Кирк не собирался позволять своему старпому продолжать в том же духе. Он упрямо тащился следом, хотя больше и не пытался начать разговор. Пока он собирался с мыслями, они успели добраться до парка, в котором были утром, и тут-то терпение Джима наконец-то лопнуло.
– Спок, прекрати убегать.
– Я не… – Он не закончил, но действительно остановился.
– Там нечего стесняться, – заявил Кирк, когда стало ясно, что Спок не собирается продолжать.
– Смущение – это эмоция, с которой я незнаком.
– Брехня. – Кирк подошел и встал перед Споком. – Брехня, – повторил он. – Я видел, как у тебя кровь к щекам прилила от смущения.
– Вулканцы не…
– Они не могут, – прервал его Джим, – а ты смутился. Я это видел. – Кирк схватил вулканца за плечи. – Спок, всё нормально – чтобы ты не чувствовал, это нормально.
В полумраке Кирк видел, как Спок закрыл глаза, будто так он мог притвориться, что Кирка здесь не было.
– Спок, – прошептал он. – Можно спросить? Почему ты смущаешься? Это из-за того, что твой командир увидал твой стояк? Или потому что возбудился ты из-за своего командира? Я искренне надеюсь, что последнее. – Он замолчал, не в силах добавить ни слова, ему не хотелось излишне откровенничать на случай, если он вдруг понял ситуацию неправильно. Больше всего на свете он не хотел бы поставить под угрозу их рабочие отношения. Он слишком серьезно относился к своей команде, так что поддержание статус-кво стояло превыше его собственных желаний и потребностей.
– Я… – Спок отрицательно покачал головой, и Кирк увидел, как дернулся его кадык, когда он нервно сглотнул. – Второй вариант. – И вулканец отвернулся, похоже, ему и впрямь было стыдно.
Сердце Джима колотилось, как бешенное, но не столько от быстрой ходьбы, сколько от подпитываемого адреналином ожидания, когда он подался вперед и осторожно прижался к горячим губам вулканца в целомудренном поцелуе, еще сам не зная, что принесет ему этот эксперимент, может так статься, что и хороший удар в челюсть (Кирк бы совсем не удивился свали его Спок сейчас на землю одним ударом, хоть и позволил себя поцеловать). Но вместо этого Джим вдруг услышал что-то, подозрительно напоминающее рычание, и оказался в объятиях сильных рук, когда Спок сам поцеловал его в ответ и весьма пылко.
Джим почувствовал, как его губы обжег горячий язык, и со стоном приоткрыл рот, впуская эротичного захватчика. Между их языками разгорелась жаркая битва, в которой они наносили и отражали «удары», припав друг к другу, как странник припадает к сосуду с водой после долгого перехода по палящей пустыне.
Это как после долгих поисков оказаться дома, понимает Кирк, хотя до этого ты даже и не осознавал, что именно ищешь. Это то, на что намекал ему посол Спок, в присущей ему сдержанной манере. Они принадлежат друг другу, как воины С’Кэндерай, запечатленные в скульптуре дореформенного периода.
Но стоило Джиму нырнуть руками под тунику Спока, чтобы с удовольствием коснуться наконец такой теплой, бархатистой кожи, – как вулканец резко отпрянул и, тяжело дыша, оттолкнул его и повернулся к нему спиною.
– Спок? – спросил Кирк, не в силах скрыть беспокойство. Он протянул руку, но Спок резко отодвинулся, вытянув руки по швам и сжав кулаки. По излучаемому им напряжению Джим догадался, что вулканец сейчас ведет внутреннюю борьбу с самим собой за восстановление контроля.
– Я слаб. С того дня, как я впервые увидел тебя, меня против воли влечет к тебе. Ты можешь вывести меня из себя, заставить потерять над собою контроль – как больше не может никто. Я пытался подавить свое желание к тебе, но всё без толку. Я…
– Спок… стой! – Кирк обошел вулканца и встал перед ним, держа некоторую дистанцию, как если бы перед ним стоял сейчас норовистый зверь. – Спок, – повторил Джим, вынуждая того поднять глаза. И когда он нехотя это сделал, Кирк улыбнулся. – Ты же понимаешь, что твоя маленькая речь звучит как монолог из любовного романа, да? И это та самая сцена, в которой я обязан гневно прошествовать прочь в глубоком возмущении, весь такой из себя оскорбленный, чтоб тебе потом пришлось долго и нудно меня добиваться.
Спок озадаченно нахмурил брови.
– Любовного романа? – повторил он. – Я не понимаю.
– Ну, знаешь, э-э-э… ну, может, и не знаешь. Просто что-то типа в стиле «Гордости и предубеждения» с Элизабет и Дарси, только немного банальней? – По чуть расширившимся глазам Спока Джим догадался, что тот всё-таки сумел установить взаимосвязь. – Просто скажи, почему завязать отношения со мной – для тебя такая проблема?
– Ты – мой командир.
– Верно, – признал Кирк. – Но ты всего лишь на один ранг ниже меня, к тому же именно ты сделал первый шаг, так что это нельзя рассматривать как принуждение.
– Ты не склонен к долгим отношениям.
За эти годы Боунс прочитал ему немало нотаций на эту тему, как правило, Джиму приходилось их выслушивать, когда он подхватывал очередную венерическую болячку – презервативы спасали не от всех. Но теперь, когда он изменился, ему было что на это ответить:
– Может быть, потому что до этого я просто не встретил нужного партнера. Я могу решиться на длительные отношения, если появится достойная причина.
– Ты – мужчина.
– Ну да, когда я в последний раз проверял, так и было, твоя наблюдательность по-прежнему на высоте, – поддразнил его Кирк. Вторая отмазка была немного неожиданной, но всё же предугадать ее можно было. Он понятия не имел, вступал ли Спок когда-нибудь в однополые отношения раньше, но учитывая его комментарии в музее секса, Джим решил, что вряд ли.
Кажется, у Спока опустились плечи.
– Спок, ты – или твой народ – у вас есть какие-то проблемы с гомосексуальностью или на него наложено табу?
– Я никогда не… – Он замолчал, а затем тихо добавил: – Нет.
Кирк придвинулся ближе и взял Спока за руку. И услышал, как у вулканца при этом сбилось дыхание.
– Так в чем проблема? Если это то, чего хочешь ты, и если это то, чего хочу я – то зачем бороться с этим? – спросил он, большим пальцем лаская костяшки споковых пальцев и чувствуя как от его ласки у вулканца дрожит рука.
– Сначала я боролся с желанием, которое к тебе испытывал, ведь я уже встречался с Ниотой. Когда она меня бросила, я боролся с этим желанием, потому что считал, что оно не взаимно. Теперь я борюсь с ним, потому что…
Кирк выждал немного, а когда понял, что Спок не собирается заканчивать, спросил сам:
– Потому что?..
– Потому что ты заставляешь меня чувствовать.
Вокруг сгустились сумерки. И дальше Кирк решил действовать инстинктивно: он поднес руку Спока ко рту и всосал его пальцы. С губ вулканца слетел совершенно развратный стон, от которого пах Джима обдало жаром.
Он выпустил пальцы изо рта, но руку Спока не отпустил.
– Чтоб тебя, Спок. Ты даже не представляешь, что со мной делаешь, – признался он. – Ты тоже заставляешь меня чувствовать. – Кирк шагнул ближе, потом еще ближе, пока не оказался достаточно близко, чтобы обнять Спока за талию. – Вопрос только в том, доверяем ли мы друг другу настолько, чтобы дать своим чувствам волю?
Света еще хватало, чтобы заглянуть Споку в глаза. Джим наклонился вперед и нежно завладел губами вулканца, вовлекая его в медленный поцелуй, в котором было больше обещания, чем страсти. Спок и в этот раз приоткрыл рот, их языки касались друг друга осторожно и чувственно.
Помня о нежелании давить на Спока, он удержался и не стал тереться о столь желанное тело, понимая, что должен действовать медленно, подстраиваясь под Спока, иначе рискует его потерять. Вот только сексуальная сдержанность точно не была его сильной стороной, так что это немного походило на попытку остановить огромный грузовик, который катился под гору без тормозов.
Не совсем доверяя себе, Кирк неохотно прервал поцелуй.
– Как насчет того, чтобы найти хороший ресторан, – прошептал он Споку на ушко, прямо в его очаровательное заостренное ушко, – и устроить себе свидание на День святого Валентина?
– Принимаю, – ответил Спок и, отстранившись, одернул тунику на место.
Кирк не удержался и, подавшись вперед, накрыл на удивление мягкие губы вулканца нежным поцелуем.
