...надо делать революцию. Революция всё спишет (Ауренга)
Название: Я вспомню. Или нет…
Автор: lisunya
Бета: по-прежнему нету (причем глава не "отстоявшаяся", то есть опечаток реально может быть до фига)
Пейринг: пока нет
Рейтинг: NC-17
Жанр: ангст, hurt/comfort
Размер: не знаю пока
Статус: в процессе
Предупреждения: возможен вынужденный ООС героев (по медицинским показаниям), упоминаются действия сексуального характера, совершенные против воли одной из сторон
Саммари: «Да будет вам дано помнить – откуда вы идете. Видеть – куда вы идете. И знать – когда остановиться, дабы не зайти слишком далеко» (ирландская пословица).
читать дальше
…что-то большое… круглое… сверху… это верх, а оно большое… да не, он свалился откуда-то сверху, ребята, может, с моста… что круглого и большого бывает наверху… эй, док, ставлю бутылку, что ты не сможешь вылечить этого доходягу… тебе этой не хватит, квалификации, га-га-га… всё вокруг серое, а оно круглое и большое… фамилию водой-то размыло, хер разберешь, а вот в графе имя прям так и стояло, негром, как говорится, по белому, «св.»… оно точно должно быть сверху, но почему… да он совсем рехнулся ребята… еще, оказывается, и бешеный… вот вам и «святой»… откуда оно взялось тут такое большое и круглое… я давно за этим парнем наблюдаю… с тех пор, как услышал, что на районе появился инвалид из ирака… и почему оно никуда не девается, ему, наверно, хорошо там наверху… и, знаешь, укус ему помог… но это тоже сейчас не важно… важно, что тогда я знал, что он поможет… а сейчас… сейчас надо вспомнить, что это такое… большое и круглое… и именно сверху… это ласка… это боль… это
– ЛЮСТРА!
Его буквально подкидывает на месте. И он задыхается. Воспоминанием. Пониманием. Вскриком. Вздохом.
И чем-то новым внутри. Чем-то живым и важным. Но пока совсем-совсем непонятным.
Комната. Та же, что прошлый раз. Только теперь он знает, что по ночам здесь тоже светло. Потому что – люстра. Ну люстра же, люди! Вот это самое – это люстра. Большое, круглое и обязательно сверху.
И он вспомнил слово. Это первый раз, когда он вспомнил, а не забыл. Он. Вспомнил. Слово.
– Вспомнил. Вспомнил. Вспомнил. Вспомнил. Вспомнил…
Эти звуки… Странные повторяющиеся звуки… Хриплые. Надсадные. Незнакомые и чужие… но свои.
Это он сам.
Он говорит.
…слушайте, оно разговаривать умеет… ну, то есть он… я имел в виду «он», джейк… брэд, ты разговорил нашего шизика!
И он – помнит.
И откуда-то точно знает, что уж Джейка-то уже никогда не забудет. Это говорит ему то… другое… что появилось теперь внутри него… Нет, не совсем внутри… Это как будто теперь у него два «внутри»: его уже привычное, старое – и еще одно, такое же глубокое, интимное, но новое… Раньше его не было. Раньше он был сам. Одиноким. Обычным. Забытым. Забитым. Один.
Теперь он не один.
Но их и не двое.
Он больше чем один.
Но никакой разделенности – раздельности – в нем нет.
Просто внутри него проснулось еще одно «внутри». Как еще одно дно у шкатулки, вспоминает он нужную ассоциацию. Если у шкатулки два дна – это еще не значит, что шкатулок две. Просто шкатулка с секретом. У него появился секрет. Да-да, у него теперь точно есть секрет. Он это чувствует…
Как чувствует приближение Джейка.
Он знает, что это именно Джейк. И он чувствует, каждым клочком кожи, каждым волоском своим, каждым глотком воздуха внутрь чувствует – каждый шаг Джейка, приближающий его сюда.
И то, что внутри него – радо.
Это как «ласка». Это как «хорошо». И даже «лучше». Это…
…альфа, подсказывает ему его секретное нутро.
Это слово он тоже – вспомнил. Хоть точно знает, всеми своими прежними страхами и болями знает, что никогда не слышал, не ощущал его на себе раньше – в «этой» жизни. Но он его помнит. И его вторая часть, его секретное нутро – помнит его тоже.
Вот только, когда Джейк все-таки входит в комнату… на минуту ему кажется, что он все-таки его и не помнил никогда… Он помнил шрамы, но не помнил этой щетины. Седой щетины. И волосы тоже седы. Он помнил это мощное тело, и даже догадывался об этой мощи, которая так и норовит пригнуть его сейчас к полу, вдавливает голову в плечи, заставляет сжиматься в комок – но он точно не помнил ни серых глаз, взгляд которых, наоборот, манит, влечет, тянет к себе. Не помнил две родинки, побольше и поменьше, на левом запястье. И что одно колено чуть – самую малость, но все же – выше другого. И кожу, загорелую до рыжины. И щербатую улыбку. Какую-то… робкую что ли… в эту минуту.
– Очнулся? И, говоришь, даже вспомнил что-то. А что вспомнил-то, а? Как звать-то тебя хоть?
«Святой» замирает. И пытается осознать. Всё и сразу. Всё что помнил – и всё что вспомнил. Что почувствовал. Что ощутил. Что подумал – и что смог сказать. Сам смог. Он может. Разные вещи. Раньше ему даже в голову не приходило, что он в состоянии хоть что-нибудь «мочь». Что от него вообще хоть что-то зависит. Что он… Кто он?
– Ты вспомнил, как тебя зовут?
Что-то в Джейке пугает «Святого». Пожалуй, даже его вопросы пугают «Святого». Но в тоже время что-то другое в Джейке не дает «Святому» двинуться с места. Заставляет слушать. И требует ему отвечать. «Святой» не знает этому названья. И не знает, как поступать в такую минуту. Как вообще ему поступать…
И он делает то, к чему уже привык. Старое проверенное средство. Всеми его страхами и болями проверенное средство.
Он подчиняется.
«Альфа» требует ответить – и он отвечает.
– Не хна… ааа… уу…
– Тихо-тихо. Выдохни, малыш. Попробуй успокоить дыхание. Что такое «дыхание» помнишь?
«Святой» осторожно кивает.
– А что такое «имя», ты вообще в курсе?
Этот вопрос заставляет задуматься. «Святой» вообще-то не любит думать: от этого болит голова – но сейчас это получается… в общем, сейчас у него это получается.
– Хавут. – Он пару раз ударяет себя в грудь кулаком. Не больно, вполсилы. Сглатывает. Набирает побольше воздуха в грудь и пробует снова: – Зо-вут. Другие… так… зовут… меня. Именем.
– Хорошо, – кивает головой Джейк. – И как тебя зовут другие?
– Свя-той.
Джейк удивленно вскидывает брови.
– Ты уверен, малыш? Это мало похоже на имя.
– Зовут. Так зовут. Святой.
«Альфа» хмурится и с силой трет лоб. Будто у него тоже болит голова. Очень-очень болит голова за «Святого». Или – из-за него.
– Ну ладно. Для начала сойдет. А там разберемся.
Они разбираются долго. Ну, «Святому» так кажется. По крайней мере, у него еще никогда так долго не болела голова. Он всё ждет и ждет, когда она заболит. Это единственное, чего он сейчас боится. Он так привык к своим страхам и болям, что порой ему кажется, что без них ему даже хуже, чем с ними. А сейчас всё, что от них осталось, это страх перед болью в голове. Которая всё не приходит.
Приходит Джейк. И Дэйв. Наведывается Брэд. И даже пару раз заглядывает Летти. Но боль не приходит вместе с ними. Они приносят с собой кубики с буквами. С ал-фа-ви-том. И палочки. Счетные. И уже спустя пару дней приносят ему словарь. Потому что ему уже можно. Потому что он…
– Да ты чертов гений, бро! – хохочет Дэйв, когда «Святой» складывает из кубиков первое слово. Свое первое слово.
Он ставит первой «С». Потом «Т». Дэйв недоуменно хмурится. Брэд пренебрежительно хмыкает, «да он просто играется, ребята». «Святой» находит кубик с «А». И, кажется, Джейк начинает о чем-то догадываться. Откуда-то из глубин дома Летти кричит, чтоб они «кончали мается фигней», когда «Святой» находит «Я». И осторожно поправляет кубики в ровную линию.
С. Т. А. Я.
Стая.
Как альфа. Только большое, круглое и обязательно сверху. Потому что «стая» – это даже больше, чем «альфа». Он не помнит, откуда знает всё это. Но то, что внутри него – оба его нутра – согласно кивают, слаженно и в едином порыве.
Стая.
– Ох, блин, – шепчет Дэйв. – Я ж счаз заплачу. Это круче, чем «мама». Или там первый шаг. У кого-нибудь фотик есть? Брэд, где твоя мобила?
– Отвали, а? – подозрительно хриплым голосом просит Брэдли.
– Ну и подавись, жлобяра! Летти! Летти! Дай телефон! На минуточку, а! А я вечером помою посуду. Ну!
Он учит алфавит, счет и что горячий чайник нельзя трогать голыми руками, также как и ходить после душа по дому голым. Всё это он учит быстро. Всё это он может, у него получается учить быстро.
Чему он учится медленно – так это общаться со своим секретным нутром.
Оказывается, оно не совсем секретное. Точней оно секретное для «чужих». Мир «Святого» снова поделен на «своих» и «чужих». «Свои» – это стая, они знают про секретное нутро и у них есть такое же. «Чужие» – это, в принципе, все остальные. Но теперь его «чужие» тоже делятся. На немного «своих чужих» – которые знают про секретное нутро и у них есть такое же, но при этом они отчего-то не являются «стаей» («Святой» этого пока не понимает, но Джейк говорит, что он разберется, «сам поймет», когда столкнется с таким «чужим» – а секретное нутро «Святого» безоговорочно верит альфе). И есть еще «чужие», которые «чужие» совсем-совсем. Эти даже не знают их секрета.
«Святой» тоже еще не до конца знает свой секрет. Хоть и знает о нем уже немного больше, чем раньше. Например, знает, что это – волк. И даже уже видел волков на «компьютере». Он даже видел волков Дэйва и Брэда. В подвале на тренировке. Он даже видел волка, который альфа. Да, именно так – волка-альфу. Потому что этот волк не принадлежит никому. Он главный. Он альфа. Он центр стаи.
Он пугает волка «Святого» – и влечет его к себе. Постоянно влечет. Особенно, когда ему страшно. Или больно. Как тогда, когда он схватился за горячий чайник рукою без «ухватки». Тогда он впервые завыл. «Кинул клич». Это так называется. Ему уже объяснили. Он позвал тогда альфу. И альфа услышал. Хоть Джейк и был в двух кварталах от дома, покупал продукты в магазине. Летти потом весь вечер ругалась, что из-за дурости «шизика» они остались без нормальных продуктов и вынуждены «жрать эту быстрорастворимую дрянь», потому что альфа кинулся к «Святому», бросив всё и вся.
Для волка «Святого» альфа – это хорошо. Для самого «Святого» и волк, и его альфа – это пока так и не понятно до конца. Понятно только, что волку нужен альфа.
А еще ему нужны «тренировки». Это как зуд от шрамов из предыдущей жизни. Только внутри. Ну, логично, это ж его нутру требуется. Это почти как боль, которая у желудка, когда еды долго нет. Только волку нужна не еда. Он хочет бега. Прыжков. Хочет когтями по дереву. Хочет быть сильным.
Вот только «Святой» – слабый.
Он помнит ту передачу про волков (он теперь почти ничего не забывает) и знает, что быть сильным – это нормальная потребность для волка. В «дикой природе» важно быть «здоровым и сильным». И, в принципе, его зверь, он такой и есть – здоровый и сильный. «Святой» это чувствует, понимаете? А если не верите ему, спросите у остальных членов стаи, спросите у альфы, уж ему-то нельзя, невозможно не верить! Внутри «Святого» здоровый сильный зверь. Здоровый сильный волк. Который с каждым днем – рядом со своей стаей, рядом с альфой – становится всё сильнее.
Но он заперт в слабом теле.
Волчья регенерация («Святому» объяснили и это) сделала свое дело: физически он здоров. Но… Но-но-но.
– Нельзя натренировать мышцы за пару суток, малыш, – грустно качает головой Джейк, когда в очередной раз застает «Святого» в подвале, безуспешно пытающего поднять слишком большой груз на тренажере. – Не требуй от своего тела слишком много. И своему волку не позволяй этого делать. Когда-то у тебя уже была хорошая физическая форма, это и на глаз видно. И ты обязательно эту форму восстановишь. Просто дай себе время. А сейчас идем спать.
Спать.
Это еще одно, что делает волка и самого «Святого» сильнее. Потому что спят они с альфой. Сворачиваются клубком под самым боком – и им больше не страшно.
А раньше было. Раньше во сне к «Святому» приходили «свои», не-еда и собаки. В первую ночь еще как-то обошлось: «Святой» просто проснулся и продрожал до утра. Молча. А вот во вторую ночь он разбудил весь дом своим «противным скулежом». А потом его разбудила Летти. Трясла за плечи и требовала сказать:
– Ты когда-нибудь заткнешься, а?!
И он «скулил» уже от нового страха. Не перед Летти, нет – перед болью в ее глазах, когда она смотрела на него, требуя «перестать». И «Святой» почему-то был уверен, что она хочет чего-то другого… не прекращения его «скулежа»… а может быть… только может быть… прекращения воспоминаний, которые этот скулеж будил в ней…
У Летти самые свежие раны. Ее воспоминания о «безнадежных больных» самые… не померкшие.
– Слушай, Летиция, кончай его трясти. Ты из него всю душу вытрясешь. А вот страхи – вряд ли.
– Ага, лучше б ты того… Спела ему колыбельную, к примеру… И вообще, Летти, где твой материнский инстинкт?
– Весь в Ираке остался. Со всеми моими детьми.
– Хватит. Брэд сделай Летти чаю…
– Не нуждаюсь я!..
– Я сказал: выпей чаю, Летиция. И я сказал тебе это как альфа. И потом все идите спать. И ты, малыш, ты тоже иди – со мной. Пойдем-ка. Сегодня у меня переночуешь.
«Святой» боялся тогда. Боялся пойти. И боялся не пойти. Первое не нравилось ему. Втрое – наверняка не понравится альфе. Он замер, не зная, что выбрать…
И тогда Джейк снова решил за него: просто взял его на руки, прижал к себе, туда, где особенно хорошо слышно сердце альфы – и принес к себе. Положил в нагретую кровать. И осторожно укрыл одеялом.
«Святой» приготовился дрожать и не спать до утра – зато молча. Но стук сердца альфы, его тепло и запах (совершенно новое для него ощущение) – это оказалось даже лучше, чем «ласка». Это прогнало всех «своих» и собак. Это сделало его сильнее. Не только его волка, но и самого «Святого». Во всяком случае, так хорошо он-«Святой» еще никогда не высыпался.
Поэтому на следующую ночь он пришел к альфе сам. Подкрался к дверям, надеясь, что альфа спит, и ему удастся пробраться к нему под кровать. Слушать стук его сердца. Быть поближе к его теплу. Дышать его запахом.
Но альфа не спал. Открыл дверь и сам махнул рукой в сторону кровати. И потом сам подоткнул «Святому» одеяло. И молча лег рядом.
Больше «Святому» не сняться «свои», не-еда или собаки. И ради таких ночей он – и волк внутри него – даже готовы отложить неподъемную штангу. Подождать с бегом, прыжками и когтями по дереву. В конце концов, его альфа еще дает ему время, думает «Святой».
«Святой» ошибается.
– Ладно, всё, что мы точно знаем: его имя начиналось на «Ст».
Фамилию водой-то размыло, хер разберешь, а вот в графе имя прям так и стояло, негром, как говорится, по белому, – «Св.»…
– Это всё, что он помнит. – Джейк смущенно поскреб макушку. – Знаете, ребята, я в именах как-то не силен. Всегда думал: будет сын – назову в честь отца. У отца имя на «А», так что этот вариант не прокатывает. Какие еще будут предложения? – И поворачивается к «Святому»: – А ты слушай внимательней, может, почувствуешь чего. Ну, или просто какое понравится… Всё лучше, чем эта кличка.
– Я знаю имя на «Ст», – подымает руку Дейв. – Классное мужское имя на «Ст». Стивен!
– Тьфу, – кривится Летти. – Ты его еще «Билли» или «Джонни» назови. Не мог пооригинальней чё придумать?
– Ну давай сама, раз такая умная.
– Да пожалуйста. Стефан.
– Да это тот же «Стивен», только по-староцерковному! У меня дядька – служка в нашем приходе, они всех «стивенов» так записывают.
– Не вздумай ляпнуть такое нашему Брэдли.
– Я и Брэдли скажу, если надо. Тем более что Деймон всё равно круче брата. «Стивви» ему самое то, барышня он кисейная…
– Эй-эй-эй! А ну-ка угомонились живо! Вы меня со своими вампирами достали уже. В пятьдесят седьмой раз повторяю: никаких носферату нет. Вот такая вот межвидовая дискриминация: оборотни есть, а вампиров нету. И в любом случае ни «Стивеном», ни «Стефаном» мы пацана называть не будем. Ты, малыш, извини, но в этом случае они нас своими фанатскими разборками в гроб сгонят раньше срока. Что еще есть на «Ст»?
– Ну, Стэнли есть. Так даже актера одного зовут. Они, кстати, по-моему, похожи! – в подтверждение своих слов Дейв даже тыкает в «Святого» пальцем.
– Эт в каком месте они с Туччи похожи? – тут же возмущается Летти.
– Так оба практически лысые. И глянь какие ушастые!
– Да Стюарт он стопроцентный, – категорично заявляет внезапно появившийся с кухни Брэдли. – Наш личный «малыш Стюарт», – Брэд довольно ухмыляется. – Надо только прикупить ему красную толстовку.
– Красную? – выразительно подымает брови Летти. – Сублимируешь, большой серый волк? Не боишься, что он потом «Охотника» позовет?
– Ты тоже этот тест проходила? – Дэйв аж подскакивает на месте. Глаза его загораются диким восторгом.
– Я-то проходила. А вот ты для него маленький еще, – кривится Летти.
– И ничего не маленький. Подумаешь «сценарий отношений, где Волк как насильник, а Красная Шапочка – жертва, которая неосознанно или сознательно провоцирует всяких волков, а потом старается призвать Охотника – спасителя и мстителя», – передразнивает Дэйв. – Я и покруче «сценарии» знаю!
– Так, хватит! – командует Джейк. – Мы опять сбились с темы. Еще какие-нибудь имена на «Ст» помните?
В комнате повисает молчание.
– Ну, можно еще погуглить, – задумчиво тянет Дэйв.
– Не пускай его больше в интернет, – вскидывается Летти, – а то он итак слишком много «сценариев» знает. А я после его порно-сайтов от вирусов ноут чистить не успеваю!
– Я этой дрянью не интересуюсь. Мне, между прочим, и в жизни девчонок хватает.
– То-то ты в основном по гей-сайтам шаришься!
– Отставить разговорчики! – снова вмешивается Джейк. И почти смущенно добавляет: – Тем более такие. Если больше предложений нет… Ну, я даже не знаю… Проголосовать, что ли?
– Может, просто напишем имена на бумажках и пусть сам жребий тянет? Что вытащит – то сам и виноват.
– Ты что, а если он и впрямь «Стефана» вытянет? – с возмущением интересуется Брэдли. – Не знаю, как там на счет Туччи, но на Сальваторе он точно не тянет.
Джейк поворачивается к «Святому»:
– А тебе-то, малыш, самому ничего не приглянулось, а? Может, на какое имечко сердечко-то екнуло?
«Святой» просто молча смотрит в ласковые серые глаза и улыбается. У него екает сердце, когда Джейк вот так глядит на него. Вот так ласково и не зло. На «Святого» никогда так раньше не глядели. Так… по-доброму.
– Если он и дальше будет смотреть на нас таким щенячьим взглядом – у меня у самого сердце екнет.
– Да я ж говорю: вылитый Стюарт, – Брэдли даже тычет в «Святого» рукою: мол, ну сами гляньте, разуйте глаза наконец!
– Слушайте, а, может, он эмигрант? Вдруг он вообще какой-нибудь «Стефанадий»?
– Ну уж нет! Я отказываюсь ломать себе язык всякими «ядиями». И вообще мне по фиг, как там его папка с мамкой в детстве называли. Теперь у него новая жизнь. И на правах его крестного родителя я нарекаю его Стюартом.
– У нас в стае мышей не будет! – категорично заявляет Летти.
– О, простите, милая барышня! Ну, конечно, если вы так боитесь ужасных маленьких мышек – можете звать его Стю.
– Как ты меня назвал, придурок недобитый?! Агрррх!
– Отставить драки в гости… и-и-и… ПРЕКРАТИТЬ! – рассерженный Джейк включает альфу. – Мало того, что вместо тренировок, пока меня нет, вы тут, оказывается, телик целыми днями смотрите! Так еще и гостиную мне разнести пытаетесь! А ну марш три круга вокруг района! И Дэйва прихватите с собой за компанию. Чтоб на порно силенок поменьше оставалось. А пацана будем звать… звать будем… Сэмюелем, вот. Не совсем на «Ст», зато отличное мужское имя. У нас командира так звали. Мировой был мужик. Будешь Сэмом, ясно? – оборачивается к «Святому» Джейк. – И не трясись так. Ни черта они тебе не сделают, сколько можно повторять? Ну вот, опять мне пацана напугали. И вообще, какого черта вы еще здесь?
– Так там же дождь.
– Вот заодно и душ примете, на воде сэкономим. А если простудиться боишься, так ты ж у нас оборотень: зараза к заразе не липнет.
– Еще какая зараза…
– На улицу, я сказал!
Через пару секунд «Святой» остается в гостиной один. Джейк выходит на крыльцо, чтоб убедиться, что «волчата» действительно припустили в сторону соседнего района бегом, а не вышли пройтись прогулочным шагом. Вернувшись, он застает мальчишку в той же клубковидной позе: руки-ноги в защитном жесте прижаты к телу, голова пытается спрятаться в коленках. Только черные глазища откуда-то из щели в согнутой ноге робко выглядывают.
Джейк тяжело вздыхает. Уговаривать тут бесполезно. Доверия словами не выпросишь.
– Три круга – это надолго. Тем более что они обязательно умудрятся сцепиться по дороге. А потом еще будут ждать, пока регенерация закончится. Пойдем пока лучше чаю выпьем. А потом посмотрим что-нибудь по телику, а? Может, даже про этого Стюарта. А то Туччи, скажу тебе по секрету, мне реально не нравится.
Следующие полтора часа они смотрят мультик про мышь. Только не по телевизору, а на ноутбуке. «Святой» с любопытством таращится, как Джейк, нервно почесываясь и злобно фыркая под нос «загружает машину», ищет фильм («ща, погоди, вспомню как, Дэйв же уже показывал на этой неделе, хакер хренов, щас вспомню, еще минутку, не позвонишь ведь, опять хихикать будет, сволочь»), а потом «грузит» уже сам фильм.
После финальных титров первого фильма Джейк делает им чай с бутербродами, пока «Святой» пытается найти в интернете вторую часть. Удивительней всего – причем в первую очередь для него самого – что он таки ее находит. И даже методом научного тыка умудряется включить, пока альфа гремит посудой на кухне. Выключить уже не получается, так что начало Джейк благополучно пропускает. Впрочем, он не жалуется. Он даже рад, что малыш проявил инициативу. И что у него уже есть хоть какие-то, да успехи.
Так что потом еще час «Святой» смотрит второй мультик про мышь – а Джейк смотрит в окно.
Но стая не возвращается даже после финальных титров «Литтла-2».
Автор: lisunya
Бета: по-прежнему нету (причем глава не "отстоявшаяся", то есть опечаток реально может быть до фига)
Пейринг: пока нет
Рейтинг: NC-17
Жанр: ангст, hurt/comfort
Размер: не знаю пока
Статус: в процессе
Предупреждения: возможен вынужденный ООС героев (по медицинским показаниям), упоминаются действия сексуального характера, совершенные против воли одной из сторон
Саммари: «Да будет вам дано помнить – откуда вы идете. Видеть – куда вы идете. И знать – когда остановиться, дабы не зайти слишком далеко» (ирландская пословица).
читать дальше
…что-то большое… круглое… сверху… это верх, а оно большое… да не, он свалился откуда-то сверху, ребята, может, с моста… что круглого и большого бывает наверху… эй, док, ставлю бутылку, что ты не сможешь вылечить этого доходягу… тебе этой не хватит, квалификации, га-га-га… всё вокруг серое, а оно круглое и большое… фамилию водой-то размыло, хер разберешь, а вот в графе имя прям так и стояло, негром, как говорится, по белому, «св.»… оно точно должно быть сверху, но почему… да он совсем рехнулся ребята… еще, оказывается, и бешеный… вот вам и «святой»… откуда оно взялось тут такое большое и круглое… я давно за этим парнем наблюдаю… с тех пор, как услышал, что на районе появился инвалид из ирака… и почему оно никуда не девается, ему, наверно, хорошо там наверху… и, знаешь, укус ему помог… но это тоже сейчас не важно… важно, что тогда я знал, что он поможет… а сейчас… сейчас надо вспомнить, что это такое… большое и круглое… и именно сверху… это ласка… это боль… это
– ЛЮСТРА!
Его буквально подкидывает на месте. И он задыхается. Воспоминанием. Пониманием. Вскриком. Вздохом.
И чем-то новым внутри. Чем-то живым и важным. Но пока совсем-совсем непонятным.
Комната. Та же, что прошлый раз. Только теперь он знает, что по ночам здесь тоже светло. Потому что – люстра. Ну люстра же, люди! Вот это самое – это люстра. Большое, круглое и обязательно сверху.
И он вспомнил слово. Это первый раз, когда он вспомнил, а не забыл. Он. Вспомнил. Слово.
– Вспомнил. Вспомнил. Вспомнил. Вспомнил. Вспомнил…
Эти звуки… Странные повторяющиеся звуки… Хриплые. Надсадные. Незнакомые и чужие… но свои.
Это он сам.
Он говорит.
…слушайте, оно разговаривать умеет… ну, то есть он… я имел в виду «он», джейк… брэд, ты разговорил нашего шизика!
И он – помнит.
И откуда-то точно знает, что уж Джейка-то уже никогда не забудет. Это говорит ему то… другое… что появилось теперь внутри него… Нет, не совсем внутри… Это как будто теперь у него два «внутри»: его уже привычное, старое – и еще одно, такое же глубокое, интимное, но новое… Раньше его не было. Раньше он был сам. Одиноким. Обычным. Забытым. Забитым. Один.
Теперь он не один.
Но их и не двое.
Он больше чем один.
Но никакой разделенности – раздельности – в нем нет.
Просто внутри него проснулось еще одно «внутри». Как еще одно дно у шкатулки, вспоминает он нужную ассоциацию. Если у шкатулки два дна – это еще не значит, что шкатулок две. Просто шкатулка с секретом. У него появился секрет. Да-да, у него теперь точно есть секрет. Он это чувствует…
Как чувствует приближение Джейка.
Он знает, что это именно Джейк. И он чувствует, каждым клочком кожи, каждым волоском своим, каждым глотком воздуха внутрь чувствует – каждый шаг Джейка, приближающий его сюда.
И то, что внутри него – радо.
Это как «ласка». Это как «хорошо». И даже «лучше». Это…
…альфа, подсказывает ему его секретное нутро.
Это слово он тоже – вспомнил. Хоть точно знает, всеми своими прежними страхами и болями знает, что никогда не слышал, не ощущал его на себе раньше – в «этой» жизни. Но он его помнит. И его вторая часть, его секретное нутро – помнит его тоже.
Вот только, когда Джейк все-таки входит в комнату… на минуту ему кажется, что он все-таки его и не помнил никогда… Он помнил шрамы, но не помнил этой щетины. Седой щетины. И волосы тоже седы. Он помнил это мощное тело, и даже догадывался об этой мощи, которая так и норовит пригнуть его сейчас к полу, вдавливает голову в плечи, заставляет сжиматься в комок – но он точно не помнил ни серых глаз, взгляд которых, наоборот, манит, влечет, тянет к себе. Не помнил две родинки, побольше и поменьше, на левом запястье. И что одно колено чуть – самую малость, но все же – выше другого. И кожу, загорелую до рыжины. И щербатую улыбку. Какую-то… робкую что ли… в эту минуту.
– Очнулся? И, говоришь, даже вспомнил что-то. А что вспомнил-то, а? Как звать-то тебя хоть?
«Святой» замирает. И пытается осознать. Всё и сразу. Всё что помнил – и всё что вспомнил. Что почувствовал. Что ощутил. Что подумал – и что смог сказать. Сам смог. Он может. Разные вещи. Раньше ему даже в голову не приходило, что он в состоянии хоть что-нибудь «мочь». Что от него вообще хоть что-то зависит. Что он… Кто он?
– Ты вспомнил, как тебя зовут?
Что-то в Джейке пугает «Святого». Пожалуй, даже его вопросы пугают «Святого». Но в тоже время что-то другое в Джейке не дает «Святому» двинуться с места. Заставляет слушать. И требует ему отвечать. «Святой» не знает этому названья. И не знает, как поступать в такую минуту. Как вообще ему поступать…
И он делает то, к чему уже привык. Старое проверенное средство. Всеми его страхами и болями проверенное средство.
Он подчиняется.
«Альфа» требует ответить – и он отвечает.
– Не хна… ааа… уу…
– Тихо-тихо. Выдохни, малыш. Попробуй успокоить дыхание. Что такое «дыхание» помнишь?
«Святой» осторожно кивает.
– А что такое «имя», ты вообще в курсе?
Этот вопрос заставляет задуматься. «Святой» вообще-то не любит думать: от этого болит голова – но сейчас это получается… в общем, сейчас у него это получается.
– Хавут. – Он пару раз ударяет себя в грудь кулаком. Не больно, вполсилы. Сглатывает. Набирает побольше воздуха в грудь и пробует снова: – Зо-вут. Другие… так… зовут… меня. Именем.
– Хорошо, – кивает головой Джейк. – И как тебя зовут другие?
– Свя-той.
Джейк удивленно вскидывает брови.
– Ты уверен, малыш? Это мало похоже на имя.
– Зовут. Так зовут. Святой.
«Альфа» хмурится и с силой трет лоб. Будто у него тоже болит голова. Очень-очень болит голова за «Святого». Или – из-за него.
– Ну ладно. Для начала сойдет. А там разберемся.
Они разбираются долго. Ну, «Святому» так кажется. По крайней мере, у него еще никогда так долго не болела голова. Он всё ждет и ждет, когда она заболит. Это единственное, чего он сейчас боится. Он так привык к своим страхам и болям, что порой ему кажется, что без них ему даже хуже, чем с ними. А сейчас всё, что от них осталось, это страх перед болью в голове. Которая всё не приходит.
Приходит Джейк. И Дэйв. Наведывается Брэд. И даже пару раз заглядывает Летти. Но боль не приходит вместе с ними. Они приносят с собой кубики с буквами. С ал-фа-ви-том. И палочки. Счетные. И уже спустя пару дней приносят ему словарь. Потому что ему уже можно. Потому что он…
– Да ты чертов гений, бро! – хохочет Дэйв, когда «Святой» складывает из кубиков первое слово. Свое первое слово.
Он ставит первой «С». Потом «Т». Дэйв недоуменно хмурится. Брэд пренебрежительно хмыкает, «да он просто играется, ребята». «Святой» находит кубик с «А». И, кажется, Джейк начинает о чем-то догадываться. Откуда-то из глубин дома Летти кричит, чтоб они «кончали мается фигней», когда «Святой» находит «Я». И осторожно поправляет кубики в ровную линию.
С. Т. А. Я.
Стая.
Как альфа. Только большое, круглое и обязательно сверху. Потому что «стая» – это даже больше, чем «альфа». Он не помнит, откуда знает всё это. Но то, что внутри него – оба его нутра – согласно кивают, слаженно и в едином порыве.
Стая.
– Ох, блин, – шепчет Дэйв. – Я ж счаз заплачу. Это круче, чем «мама». Или там первый шаг. У кого-нибудь фотик есть? Брэд, где твоя мобила?
– Отвали, а? – подозрительно хриплым голосом просит Брэдли.
– Ну и подавись, жлобяра! Летти! Летти! Дай телефон! На минуточку, а! А я вечером помою посуду. Ну!
Он учит алфавит, счет и что горячий чайник нельзя трогать голыми руками, также как и ходить после душа по дому голым. Всё это он учит быстро. Всё это он может, у него получается учить быстро.
Чему он учится медленно – так это общаться со своим секретным нутром.
Оказывается, оно не совсем секретное. Точней оно секретное для «чужих». Мир «Святого» снова поделен на «своих» и «чужих». «Свои» – это стая, они знают про секретное нутро и у них есть такое же. «Чужие» – это, в принципе, все остальные. Но теперь его «чужие» тоже делятся. На немного «своих чужих» – которые знают про секретное нутро и у них есть такое же, но при этом они отчего-то не являются «стаей» («Святой» этого пока не понимает, но Джейк говорит, что он разберется, «сам поймет», когда столкнется с таким «чужим» – а секретное нутро «Святого» безоговорочно верит альфе). И есть еще «чужие», которые «чужие» совсем-совсем. Эти даже не знают их секрета.
«Святой» тоже еще не до конца знает свой секрет. Хоть и знает о нем уже немного больше, чем раньше. Например, знает, что это – волк. И даже уже видел волков на «компьютере». Он даже видел волков Дэйва и Брэда. В подвале на тренировке. Он даже видел волка, который альфа. Да, именно так – волка-альфу. Потому что этот волк не принадлежит никому. Он главный. Он альфа. Он центр стаи.
Он пугает волка «Святого» – и влечет его к себе. Постоянно влечет. Особенно, когда ему страшно. Или больно. Как тогда, когда он схватился за горячий чайник рукою без «ухватки». Тогда он впервые завыл. «Кинул клич». Это так называется. Ему уже объяснили. Он позвал тогда альфу. И альфа услышал. Хоть Джейк и был в двух кварталах от дома, покупал продукты в магазине. Летти потом весь вечер ругалась, что из-за дурости «шизика» они остались без нормальных продуктов и вынуждены «жрать эту быстрорастворимую дрянь», потому что альфа кинулся к «Святому», бросив всё и вся.
Для волка «Святого» альфа – это хорошо. Для самого «Святого» и волк, и его альфа – это пока так и не понятно до конца. Понятно только, что волку нужен альфа.
А еще ему нужны «тренировки». Это как зуд от шрамов из предыдущей жизни. Только внутри. Ну, логично, это ж его нутру требуется. Это почти как боль, которая у желудка, когда еды долго нет. Только волку нужна не еда. Он хочет бега. Прыжков. Хочет когтями по дереву. Хочет быть сильным.
Вот только «Святой» – слабый.
Он помнит ту передачу про волков (он теперь почти ничего не забывает) и знает, что быть сильным – это нормальная потребность для волка. В «дикой природе» важно быть «здоровым и сильным». И, в принципе, его зверь, он такой и есть – здоровый и сильный. «Святой» это чувствует, понимаете? А если не верите ему, спросите у остальных членов стаи, спросите у альфы, уж ему-то нельзя, невозможно не верить! Внутри «Святого» здоровый сильный зверь. Здоровый сильный волк. Который с каждым днем – рядом со своей стаей, рядом с альфой – становится всё сильнее.
Но он заперт в слабом теле.
Волчья регенерация («Святому» объяснили и это) сделала свое дело: физически он здоров. Но… Но-но-но.
– Нельзя натренировать мышцы за пару суток, малыш, – грустно качает головой Джейк, когда в очередной раз застает «Святого» в подвале, безуспешно пытающего поднять слишком большой груз на тренажере. – Не требуй от своего тела слишком много. И своему волку не позволяй этого делать. Когда-то у тебя уже была хорошая физическая форма, это и на глаз видно. И ты обязательно эту форму восстановишь. Просто дай себе время. А сейчас идем спать.
Спать.
Это еще одно, что делает волка и самого «Святого» сильнее. Потому что спят они с альфой. Сворачиваются клубком под самым боком – и им больше не страшно.
А раньше было. Раньше во сне к «Святому» приходили «свои», не-еда и собаки. В первую ночь еще как-то обошлось: «Святой» просто проснулся и продрожал до утра. Молча. А вот во вторую ночь он разбудил весь дом своим «противным скулежом». А потом его разбудила Летти. Трясла за плечи и требовала сказать:
– Ты когда-нибудь заткнешься, а?!
И он «скулил» уже от нового страха. Не перед Летти, нет – перед болью в ее глазах, когда она смотрела на него, требуя «перестать». И «Святой» почему-то был уверен, что она хочет чего-то другого… не прекращения его «скулежа»… а может быть… только может быть… прекращения воспоминаний, которые этот скулеж будил в ней…
У Летти самые свежие раны. Ее воспоминания о «безнадежных больных» самые… не померкшие.
– Слушай, Летиция, кончай его трясти. Ты из него всю душу вытрясешь. А вот страхи – вряд ли.
– Ага, лучше б ты того… Спела ему колыбельную, к примеру… И вообще, Летти, где твой материнский инстинкт?
– Весь в Ираке остался. Со всеми моими детьми.
– Хватит. Брэд сделай Летти чаю…
– Не нуждаюсь я!..
– Я сказал: выпей чаю, Летиция. И я сказал тебе это как альфа. И потом все идите спать. И ты, малыш, ты тоже иди – со мной. Пойдем-ка. Сегодня у меня переночуешь.
«Святой» боялся тогда. Боялся пойти. И боялся не пойти. Первое не нравилось ему. Втрое – наверняка не понравится альфе. Он замер, не зная, что выбрать…
И тогда Джейк снова решил за него: просто взял его на руки, прижал к себе, туда, где особенно хорошо слышно сердце альфы – и принес к себе. Положил в нагретую кровать. И осторожно укрыл одеялом.
«Святой» приготовился дрожать и не спать до утра – зато молча. Но стук сердца альфы, его тепло и запах (совершенно новое для него ощущение) – это оказалось даже лучше, чем «ласка». Это прогнало всех «своих» и собак. Это сделало его сильнее. Не только его волка, но и самого «Святого». Во всяком случае, так хорошо он-«Святой» еще никогда не высыпался.
Поэтому на следующую ночь он пришел к альфе сам. Подкрался к дверям, надеясь, что альфа спит, и ему удастся пробраться к нему под кровать. Слушать стук его сердца. Быть поближе к его теплу. Дышать его запахом.
Но альфа не спал. Открыл дверь и сам махнул рукой в сторону кровати. И потом сам подоткнул «Святому» одеяло. И молча лег рядом.
Больше «Святому» не сняться «свои», не-еда или собаки. И ради таких ночей он – и волк внутри него – даже готовы отложить неподъемную штангу. Подождать с бегом, прыжками и когтями по дереву. В конце концов, его альфа еще дает ему время, думает «Святой».
«Святой» ошибается.
– Ладно, всё, что мы точно знаем: его имя начиналось на «Ст».
Фамилию водой-то размыло, хер разберешь, а вот в графе имя прям так и стояло, негром, как говорится, по белому, – «Св.»…
– Это всё, что он помнит. – Джейк смущенно поскреб макушку. – Знаете, ребята, я в именах как-то не силен. Всегда думал: будет сын – назову в честь отца. У отца имя на «А», так что этот вариант не прокатывает. Какие еще будут предложения? – И поворачивается к «Святому»: – А ты слушай внимательней, может, почувствуешь чего. Ну, или просто какое понравится… Всё лучше, чем эта кличка.
– Я знаю имя на «Ст», – подымает руку Дейв. – Классное мужское имя на «Ст». Стивен!
– Тьфу, – кривится Летти. – Ты его еще «Билли» или «Джонни» назови. Не мог пооригинальней чё придумать?
– Ну давай сама, раз такая умная.
– Да пожалуйста. Стефан.
– Да это тот же «Стивен», только по-староцерковному! У меня дядька – служка в нашем приходе, они всех «стивенов» так записывают.
– Не вздумай ляпнуть такое нашему Брэдли.
– Я и Брэдли скажу, если надо. Тем более что Деймон всё равно круче брата. «Стивви» ему самое то, барышня он кисейная…
– Эй-эй-эй! А ну-ка угомонились живо! Вы меня со своими вампирами достали уже. В пятьдесят седьмой раз повторяю: никаких носферату нет. Вот такая вот межвидовая дискриминация: оборотни есть, а вампиров нету. И в любом случае ни «Стивеном», ни «Стефаном» мы пацана называть не будем. Ты, малыш, извини, но в этом случае они нас своими фанатскими разборками в гроб сгонят раньше срока. Что еще есть на «Ст»?
– Ну, Стэнли есть. Так даже актера одного зовут. Они, кстати, по-моему, похожи! – в подтверждение своих слов Дейв даже тыкает в «Святого» пальцем.
– Эт в каком месте они с Туччи похожи? – тут же возмущается Летти.
– Так оба практически лысые. И глянь какие ушастые!
– Да Стюарт он стопроцентный, – категорично заявляет внезапно появившийся с кухни Брэдли. – Наш личный «малыш Стюарт», – Брэд довольно ухмыляется. – Надо только прикупить ему красную толстовку.
– Красную? – выразительно подымает брови Летти. – Сублимируешь, большой серый волк? Не боишься, что он потом «Охотника» позовет?
– Ты тоже этот тест проходила? – Дэйв аж подскакивает на месте. Глаза его загораются диким восторгом.
– Я-то проходила. А вот ты для него маленький еще, – кривится Летти.
– И ничего не маленький. Подумаешь «сценарий отношений, где Волк как насильник, а Красная Шапочка – жертва, которая неосознанно или сознательно провоцирует всяких волков, а потом старается призвать Охотника – спасителя и мстителя», – передразнивает Дэйв. – Я и покруче «сценарии» знаю!
– Так, хватит! – командует Джейк. – Мы опять сбились с темы. Еще какие-нибудь имена на «Ст» помните?
В комнате повисает молчание.
– Ну, можно еще погуглить, – задумчиво тянет Дэйв.
– Не пускай его больше в интернет, – вскидывается Летти, – а то он итак слишком много «сценариев» знает. А я после его порно-сайтов от вирусов ноут чистить не успеваю!
– Я этой дрянью не интересуюсь. Мне, между прочим, и в жизни девчонок хватает.
– То-то ты в основном по гей-сайтам шаришься!
– Отставить разговорчики! – снова вмешивается Джейк. И почти смущенно добавляет: – Тем более такие. Если больше предложений нет… Ну, я даже не знаю… Проголосовать, что ли?
– Может, просто напишем имена на бумажках и пусть сам жребий тянет? Что вытащит – то сам и виноват.
– Ты что, а если он и впрямь «Стефана» вытянет? – с возмущением интересуется Брэдли. – Не знаю, как там на счет Туччи, но на Сальваторе он точно не тянет.
Джейк поворачивается к «Святому»:
– А тебе-то, малыш, самому ничего не приглянулось, а? Может, на какое имечко сердечко-то екнуло?
«Святой» просто молча смотрит в ласковые серые глаза и улыбается. У него екает сердце, когда Джейк вот так глядит на него. Вот так ласково и не зло. На «Святого» никогда так раньше не глядели. Так… по-доброму.
– Если он и дальше будет смотреть на нас таким щенячьим взглядом – у меня у самого сердце екнет.
– Да я ж говорю: вылитый Стюарт, – Брэдли даже тычет в «Святого» рукою: мол, ну сами гляньте, разуйте глаза наконец!
– Слушайте, а, может, он эмигрант? Вдруг он вообще какой-нибудь «Стефанадий»?
– Ну уж нет! Я отказываюсь ломать себе язык всякими «ядиями». И вообще мне по фиг, как там его папка с мамкой в детстве называли. Теперь у него новая жизнь. И на правах его крестного родителя я нарекаю его Стюартом.
– У нас в стае мышей не будет! – категорично заявляет Летти.
– О, простите, милая барышня! Ну, конечно, если вы так боитесь ужасных маленьких мышек – можете звать его Стю.
– Как ты меня назвал, придурок недобитый?! Агрррх!
– Отставить драки в гости… и-и-и… ПРЕКРАТИТЬ! – рассерженный Джейк включает альфу. – Мало того, что вместо тренировок, пока меня нет, вы тут, оказывается, телик целыми днями смотрите! Так еще и гостиную мне разнести пытаетесь! А ну марш три круга вокруг района! И Дэйва прихватите с собой за компанию. Чтоб на порно силенок поменьше оставалось. А пацана будем звать… звать будем… Сэмюелем, вот. Не совсем на «Ст», зато отличное мужское имя. У нас командира так звали. Мировой был мужик. Будешь Сэмом, ясно? – оборачивается к «Святому» Джейк. – И не трясись так. Ни черта они тебе не сделают, сколько можно повторять? Ну вот, опять мне пацана напугали. И вообще, какого черта вы еще здесь?
– Так там же дождь.
– Вот заодно и душ примете, на воде сэкономим. А если простудиться боишься, так ты ж у нас оборотень: зараза к заразе не липнет.
– Еще какая зараза…
– На улицу, я сказал!
Через пару секунд «Святой» остается в гостиной один. Джейк выходит на крыльцо, чтоб убедиться, что «волчата» действительно припустили в сторону соседнего района бегом, а не вышли пройтись прогулочным шагом. Вернувшись, он застает мальчишку в той же клубковидной позе: руки-ноги в защитном жесте прижаты к телу, голова пытается спрятаться в коленках. Только черные глазища откуда-то из щели в согнутой ноге робко выглядывают.
Джейк тяжело вздыхает. Уговаривать тут бесполезно. Доверия словами не выпросишь.
– Три круга – это надолго. Тем более что они обязательно умудрятся сцепиться по дороге. А потом еще будут ждать, пока регенерация закончится. Пойдем пока лучше чаю выпьем. А потом посмотрим что-нибудь по телику, а? Может, даже про этого Стюарта. А то Туччи, скажу тебе по секрету, мне реально не нравится.
Следующие полтора часа они смотрят мультик про мышь. Только не по телевизору, а на ноутбуке. «Святой» с любопытством таращится, как Джейк, нервно почесываясь и злобно фыркая под нос «загружает машину», ищет фильм («ща, погоди, вспомню как, Дэйв же уже показывал на этой неделе, хакер хренов, щас вспомню, еще минутку, не позвонишь ведь, опять хихикать будет, сволочь»), а потом «грузит» уже сам фильм.
После финальных титров первого фильма Джейк делает им чай с бутербродами, пока «Святой» пытается найти в интернете вторую часть. Удивительней всего – причем в первую очередь для него самого – что он таки ее находит. И даже методом научного тыка умудряется включить, пока альфа гремит посудой на кухне. Выключить уже не получается, так что начало Джейк благополучно пропускает. Впрочем, он не жалуется. Он даже рад, что малыш проявил инициативу. И что у него уже есть хоть какие-то, да успехи.
Так что потом еще час «Святой» смотрит второй мультик про мышь – а Джейк смотрит в окно.
Но стая не возвращается даже после финальных титров «Литтла-2».
Вопрос: Если понравилось - достаточно кликнуть на кнопочку:
| 1. Да | 135 | (100%) | |
| Всего: | 135 | ||
-
-
25.06.2013 в 06:22-
-
25.06.2013 в 09:40-
-
25.06.2013 в 10:48Но стая не возвращается даже после финальных титров «Литтла-2».
Ты опять драму замыслила?
-
-
25.06.2013 в 11:26Спасибо за отзыв, солнце!
-
-
25.06.2013 в 11:28-
-
25.06.2013 в 12:21-
-
25.06.2013 в 15:01Ровно в 08:00 влетела в офис, как ужаленная
Я вообще-то на этот фик только вчера ночью наткнулась, увидела, что всего 2 главы выложено, вздохнула и приготовилась рыть окопы)))))) А тут с утра продолжение)
-
-
25.06.2013 в 17:00Я тут просмотрела предыдущие главки, дабы освежить память, так вот, мне очень нравятся твои примечания (я вообще люблю их читать), а у тебя они еще и в тексте идут - очень удобно, не надо листать вниз, чтобы узнать о чем идет речь!
Вдохновения в написании новой главки! И помни, я прошу с любовью!)))
ПРОДЫ!
-
-
25.06.2013 в 17:24[Аука], о, примечания - моя головная боль: их пока вставишь, пока правильно оформишь. Но я сама страдаю от сносок в конце текста и необходимости крутить его туда-сюда (по мне, так проще уже в Яндекс залезть